СССР — страна, которую пропили? История преступного пьянства…
Накануне 30-летия Беловежских соглашений вспомним, как любил работать (и отдыхать) первый президент суверенной России, Борис Николаевич Ельцин
Первые выборы президента тогда ещё РСФСР состоялись 12 июня 1991 года. На них убедительную победу одержал Борис Ельцин, набрав 57,3% голосов. С этого момента началась история новой России, под управлением самодурствующего, вечно пьяного и недомогающего президента. А 8 декабря 1991 года в Беловежской Пуще три поддатых архаровца — россиянин Ельцин, украинец Кравчук и белорус Шушкевич — распи(ли)ли великую страну на троих.
ЕЛЬЦИН И АЛКОГОЛЬ
Идеалом Ельцина был Пётр Первый с его дикими ассамблеями и сонмом придворных клоунов. Президентское представление о природе смеха было каким-то провинциально-пещерным. Он искренне забавлялся, издеваясь над царедворцами, ибо свято полагал, что все окружающие должны быть счастливы уже хотя бы потому, что могут потрафить Его Величеству. Его упоение властью было бесконечным, даже к самым близким людям относился он безжалостно и жестоко.
А.Хинштейн, «Ельцин. Кремль. История болезни»
Пётр I был основателем Всешутейшего, всепьянейшего и сумасброднейшего собора. При Ельцине, который считал себя воплощением первого императора России, в такой собор начала превращаться вся страна.
Его частые запои и отпуска парализовывали правительство. Беспокоить Ельцина на отдыхе было строжайше запрещено. После употребления пары рюмок Борис Николаевич приходил в «полную небоеготовность» и разговаривать о делах не желал.
Сергей Филатов, глава президентской администрации вспоминает: «Нам, кто по долгу службы общался с Ельциным, его исчезновения доставляли массу неудобств, особенно когда они затягивались». В мемуарах Филатов рассказывает и о «фантастической способности» президента «куда-то исчезать в самые критические и напряжённые моменты».
Алкоголь и доверие в понимании Ельцина всегда были единым целым. Геннадий Бурбулис — один из соратников и помощников ЕБНа, — например, даже имел особую методику и приметы: когда и с какими бумагами нужно заходить к президенту. Другие опытные царедворцы буквально по минутам знали, сколько времени должно пройти после первой рюмки, чтобы Ельцин подписал нужную им бумагу.
Александр Хинштейн пишет, что когда Ельцин начинал «впадать в состояние утренней прелести», то есть хмелел от первой рюмки, его охватывало чувство бескрайней щедрости и широты.
Во время поездок Ельцина на встречи глав государств СНГ президенты соседних республик специально подпаивали его, чтобы стал мягче и сговорчивей.
Похожая ситуация была и на международных переговорах. Иностранные коллеги Ельцина хорошо его изучили и знали, что договороспособность ЕБНа возрастает прямо пропорционально принятому на грудь.
В своей книге «Рука Москвы» бывший заместитель госсекретаря США Строуб Тэлботт пишет, что единственным, кто мешал обрабатывать Ельцина, был помощник президента по международным вопросам Дмитрий Рюриков. Тэлботт красочно описывает, на какие интриги и ухищрения шли американцы, чтобы отсечь Ельцина от Рюрикова: они проводили целые комбинации, Бендер бы позавидовал.
Тэлботт приводит такой пример. На встрече глав государств в Гайд-парке в октябре 1995 Билл Клинтон пытался убедить Ельцина оставить Россию в договоре по ограничению обычных вооружений в Европе. Российские военные требовали выйти из этого договора, как невыгодного и односторонне ограничивающего.
Сначала Клинтон пытался подпоить своего «русского друга» вином за обедом. «В прошлом, — пишет Тэлботт, — он уже имел успех с захмелевшим Ельциным, так что он решил попробовать…» Но выпив три бокала подряд, президент России бесповоротно потерял интерес к делам.
Тогда американский лидер попробовал новую хитрость. После еды он отослал Дмитрия Рюрикова из комнаты под каким-то благовидным предлогом. А дальше: «Борис, посмотри на меня! Не важно, что говорит твой парень. Это касается только нас двоих… Мы должны сделать это быстро. Договорились?»
Датый Ельцин строил серьёзное лицо и кивал, мало вникая в суть. Когда вернувшийся Рюриков попытался что-то возразить, американцы заявили: «Ваш президент уже дал согласие на наши предложения».
Ржал «дорогой друг Билл» над нашим царьком, а страна краснела от стыда за такого лидера.
Развал любой империи – это неизменно событие исторического масштаба. Он и проходить должен исторически, масштабно: так, чтоб потом и оратории можно было сочинять, и картины писать, вроде «Последнего дня Помпеи».
Но в Беловежском сговоре помпезности не было ни на грош. Бдения трёх президентов со стороны более напоминали типичную обкомовскую пьянку, но никак не великую страницу истории: баня, охота, выпивка. (Разве что только девок не привезли).
Расчленение Союза они начали обсуждать прямо за ужином, в перерывах между рюмками.
А.Хинштейн, «Ельцин. Кремль. История болезни»
А после были и пляски на сцене и сдача сербов, дирижирование оркестром и обещание лечь на рельсы, «загогулина» и «пересядьте», увольнение Примакова за гордый разворот над Атлантикой и много чего ещё… Так что 31 декабря 1999 года фраза «Я устал. Я ухожу» стала лучшим новогодним подарком для многих миллионов россиян.
Писать эту статью было грустно: тяжёлые воспоминания всегда тяготят душу, так что сделайте автору приятно и поставьте лайк!
"Никогда не надейся, что изменится кто-то другой. Изменения всегда нужно начинать с самого себя. Ошо"