Прыжок из отсталости ко одной из главных экономик мира был сделан всего за…

"Лишь тот достоин жизни и свободы, Кто каждый день за них идёт на бой!" И. Гете

Прыжок из отсталости ко одной из главных экономик мира был сделан всего за…

К середине 30-х годов СССР по общему объёму валового внутреннего продукта и промышленному производству вышел на первое место в Европе и второе – в мире, уступая только США и значительно превзойдя Германию, Великобританию, Францию. «За неполные три пятилетки, – отмечает В. Катасонов, – в стране было построено 364 новых города, сооружены и введены в действие 9 тыс. крупных предприятий – колоссальная цифра – по два предприятия в день!». Накануне войны жизненный уровень народа был существенно выше, чем на старте первой пятилетки, отмечает автор.

Второй период стремительного развития – 50-е годы, когда экономика нашей страны продолжала развиваться по модели, предложенной Сталиным, до начала разного рода «экспериментов» Хрущёва. За 1951–1960 гг. ВВП ССР вырос в 2,5 раза, в т. ч. объём промышленной продукции – более чем в 3 раза, сельхозпродукции на 60 % – приводит цифры ошеломляющих успехов СССР автор. Если в 1950 г. уровень промышленного производства СССР составлял 25 % по отношению к США, то в 1960 – уже 50 %. Соединённые Штаты вчистую проигрывали экономическое соревнование с социализмом. Непрерывно рос жизненный уровень советских людей.

По мнению Катасонова, тридцатилетний период нашей истории (с начала 30-х годов до начала 60-х) можно назвать советским «экономическим чудом». Профессор сюда также включает 40-е годы – период войны и экономического восстановления СССР. В период послевоенного восстановления наша страна быстрее других европейских стран вернулась к довоенному уровню; был также создан «ядерный щит», позволивший обеспечить мирное строительство социализма в СССР и в соцлагере в целом.

Но в 60-е годы, отмечает профессор, мы начали терять экономическую динамику; с середины 70-х годов стали наблюдаться признаки застоя, утраты внутренних источников развития, которые камуфлировались неожиданно обвалившимися на нашу страну нефтедолларами. С середины 80-х годов началось разрушение остатков советской социалистической экономики, прикрываемое лозунгами перестройки.

Главным критерием эффективности сталинской экономики, подчёркивает автор, «было не увеличение денежной прибыли, а снижение себестоимости продукции».

Важнейшим признаком сталинской экономики является её плановый характер, который критики Сталина умышленно назвали «административно-командной системой».

Планирование в СССР носило директивный характер, т. е. план имел статус закона, в отличие от индикативного планирования, которое начало использоваться в послевоенный период в Западной Европе и Японии и носило рекомендательный характер.

В то же время автор обращает внимание на то, то директивное планирование присуще не только сталинской модели экономики, оно существует и сегодня и применяется в крупнейших западных корпорациях, в частности, в таких ТНК как IBM, British Petroleum, General Electric, Siemens. «Там в начале ХХІ века существует действительно жесточайшая административно-командная система без каких-либо примесей демократии и участия работников в управлении», – отмечает автор.

Анализируя причины сталинского «экономического чуда», автор приводит ряд цифр, характеризующих стремительный взлёт советской социалистической экономики в сталинские и в последующие годы, когда экономика нашей страны в основном сохраняла черты сталинской модели.

В период первых трёх сталинских пятилеток был «сформирован единый народнохозяйственный комплекс, создана мощная оборонная промышленность, построено большое количество предприятий-дублёров за Уралом, экономика была полностью сориентирована на внутренние ресурсы». Примечательно, – продолжает далее автор, – что при этом советская экономика не была обременена внешним долгом», несмотря на то, что «индустриализация проходила в условиях жёсткой блокады и противодействия со стороны Запада».

В. Катасонов приводит несколько цифр, свидетельствующих об индустриальном «рывке» СССР: в 1940 г. по сравнению с 1913 г. валовая продукция промышленности была увеличена в 12 раз, производство электроэнергии – в 24 раза, добыча нефти – в 3 раза, производство чугуна – в 3,5 раза, стали – в 4,3, выпуск станков всех видов – в 35 раз.

При этом необходимо учесть, что восстановление разрушенного народного хозяйства после первой мировой и гражданской войн, продолжавшихся 7 лет (1914–1920 гг.) закончилось примерно к 1925 г., когда СССР вышел на уровень последнего предвоенного 1913 года. Т. е. колоссальный прыжок из отсталости ко второй экономике мира был сделан всего за 15 лет!!

Вот вам японское, китайское и прочие экономические «чудеса», которые стоят далеко позади сталинского советского социалистического экономического «чуда». Чуда, основанного на самоотверженном труде освобождённого от эксплуатации человека, свободного человека, подлинного хозяина своей страны.

Вторым этапом советского экономического «чуда» были 40-е годы – годы Великой Отечественной войны и послевоенного восстановления разрушенного народного хозяйства.

Автор утверждает, что суть экономического чуда» 40-х годов проявилась в том, что СССР сумел победить фашизм и в невероятно короткие сроки восстановить разрушенную экономику.

При этом, подчёркивает автор, снижение объёмов производства по ряду видов промышленной продукции в военные годы было минимальным. Более того, себестоимость производства почти всех видов продукции, в т. ч. военной, снижалась, что является невероятным для экономики военных периодов. В годы войны включается затратный механизм, цены на оружие, боеприпасы и снаряжение только растут. Но это относится к экономике капиталистических стран. Финансовая система советской экономики выстояла. Автор отмечает, что первые три года войны (1941–1943) государственный бюджет СССР был дефицитным, но в два последних военных года он уже сводился с профицитом. Сколь-нибудь крупного внешнего долга у СССР не образовалось, в то время как даже у Соединённых Штатов госдолг в 1946 г. превысил 120 % ВВП. Рост цен на продовольственные товары был умеренным. Разумеется, война привела к снижению жизненного уровня людей, но от голода их спасала, как и в других воюющих странах, карточная система. Причём далее автор отмечает, что Советский Союз первым отменил карточную систему уже в 1948 г., в то время как в Великобритании, пострадавшей намного меньше в годы войны, она была отменена только в 1953 г.

Далее профессор останавливается на 50-х годах, показывает, что в этот период советская экономика продолжала развиваться стремительными темпами. Росла производительность труда в промышленности: в 1950–55 гг. она увеличилась на 48 %, в 1955–1960 – на 38 % (как видим, уже началось хрущёвское замедление), что является самыми высокими показателями всех послевоенных пятилеток. Стремительно рос ВВП страны.

Анализирует Катасонов и политику сталинского снижения розничных цен и показывает, что она осуществлялась благодаря систематическому снижению себестоимости продукции и оптовых цен. Он приводит примеры снижения себестоимости продукции в послевоенные годы: в 1948 г. она снизилась на 8,6 % по сравнению с предыдущим годом, в 1949 – на 7 %, в 1950 – более чем на 5 %, в 1951 – также более чем на 5 %, в 1952 – более чем на 8 %, в 1953 – более 5 %.

И далее профессор приводит интересные данные из статьи Т.Хабаровой «Социалистическая экономика как система (Сталинская модель)».

Вот что пишет Хабарова в своей статье по данному вопросу: «Даже после всех хрущёвско-косыгинских выкрутас, после того как снижение себестоимости одно время вообще изъяли из числа ведущих планово-оценочных показателей, всё же себестоимость промышленной и сельскохозяйственной продукции в СССР в массе своей была в 5–10 раз ниже, чем в странах Запада». Она показывает, что накануне горбачёвской перестройки курс рубля составлял 1 долл. = 90 коп., что примерно соответствовало паритету покупательной способности двух валют.

И приводит сравнительные данные себестоимости отдельных товаров:

– себестоимость тонны угля в СССР составляла 6–10 руб. при мировой цене 30–40 долл.;

– себестоимость тонны нефти – 15–20 руб. при мировой цене 120 долл.;

– себестоимость метра проходки нефтяной скважины – 500 руб., в США – 1000 долл.;

– себестоимость одного квт-ч. электроэнергии – 1 коп., в США потребительская цена электроэнергии – 9 центов, но она дотационная;

– себестоимость тонны зерна в колхозах (1985–1989 гг.) в среднем – 95 руб., в фермерских хозяйствах Финляндии – 482 долл.;

– цена поездки в метро – 5 коп. при себестоимости 5,1 коп., в США в оба конца – 2 долл. 30 центов;

– цена билета в кино – не выше 70 коп., в США – 7 долл.;

– утюг – 5 руб., на Западе – 30 долл.;

– холодильники ценой в 300–320 руб. продавались в Африке по 2–2,5 тыс. долл. и их там не хватало.

Далее Катасонов отмечает, что самым удивительным фактором советской экономики было то, что снижение оптовых цен в СССР происходило даже в годы Великой Отечественной войны. И он вновь обращается к Хабаровой: «Себестоимость всех видов боевой техники за годы войны снизилась в целом в 2–3 раза, а сумма оптовых цен на неё – на 40 млрд. руб. Снижение оптовых цен на оружие в воюющей стране – это вообще небывалая в истории вещь».

Хабарова поясняет, что снижение себестоимости продукции является не какой-то мистикой, а результатом целенаправленной экономической политики, когда на государственном уровне блокировались процессы прибылеобразования в ценах на общественно-промежуточную продукцию, а сама экономика была восприимчива к научно-техническому прогрессу. Иначе и быть не могло, потому что только за счёт внедрения новейших достижений науки в производство и создавалась возможность стремительного роста производительности труда и, соответственно, снижения себестоимости продукции.

И Хабарова приводит ошеломляющий пример: «Так за счёт внедрения в производство поточного метода Артиллерийский завод им. Сталина за время войны снизил себестоимость пушек в 6 раз».

В. Катасонов в своей работе много внимания уделяет рассмотрению вопроса финансовых источников индустриализации, выдвигает различные версии и предположения.

Но, думается, по данному вопросу всё чётко и ясно сказал товарищ Сталин. Мы уже рассматривали этот вопрос ранее. Поэтому необходимо только напомнить.

Капиталистические страны в своё время осуществляли индустриализацию, создавали свою тяжёлую промышленность за счёт ограбления колоний, за счёт контрибуций с побеждённых врагов, за счёт внешних займов. Советский Союз таким путём пойти не мог, а займы капиталистические страны ему не давали.

Источниками социалистического накопления были только внутренние ресурсы. И они создавались за счёт того, что промышленность, земля, транспорт, банки, внешняя и внутренняя торговля были в руках государства. Прибыль от их деятельности теперь не шла в карманы капиталистов, банкиров, помещиков, которых в СССР уже не было, а шла в руки пролетарского государства и направлялась на финансовое обеспечение задач индустриализации страны.

Рачительное использование средств, строжайшая экономия, рационализация производства и снижение себестоимости продукции и позволили осуществить в кратчайшие исторические сроки индустриализацию страны, создать, в том числе крупное сельскохозяйственное машиностроение, что подвело материальную базу под коллективизацию сельского хозяйства.

Более того, несмотря на все трудности социалистического строительства, а затем громадные затраты на войну и послевоенное восстановление, золотой запас СССР непрерывно увеличивался и составил в 1953 г., году смерти Сталина, как пишет об этом профессор Катасонов, 2049,8 т. Тем самым Сталин, сталинское руководство заложили базис финансовой и валютной независимости страны.

§ 2. О монополии внешней торговли

Данный вопрос профессор разбирает очень подробно.

Мы все привыкли, что важнейшим принципом строительства социализма в СССР была монополия внешней торговли. А вот как она складывалась, в какой напряжённой идеологической борьбе, мы обычно «оставляли за кадром». И в этом плане очень интересен анализ В. Катасонова. Монополии внешней торговли СССР он посвятил 6 главу своей работы «Сталинская экономика и государственная монополия внешней торговли».

Автор показывает, что современная либеральная мысль России крайне негативно относится к монополии внешней торговли, приводит цитату из современного учебника по международным экономическим отношениям: «История развития государственной монополии свидетельствует о том, что она представляет собой крайне нерациональный способ регулирования экономики, как и любая монополия; при ней расцветают коррупция, патернализм в сочетании с крайней неэффективностью системы регулирования».

И затем свою главу посвящает разоблачению этой либеральной чуши.

Государственная монополия в сфере внешней торговли СССР была установлена декретом Совнаркома РСФСР от 22 апреля 1918 г. Государство стало единым и единственным участником торгово-экономических отношений, выступая в качестве посредника и буфера между субъектами внутренней экономики и зарубежными компаниями, что не имело исторических прецедентов.

По мнению Катасонова, государственная монополия внешней торговли (ГМВТ) выполняет две функции: защитную и созидательную.

Защитная функция заключается в том, что ГМВТ защищала народное хозяйство СССР от стихии мирового капиталистического рынка, от экономической экспансии западных монополий, от разного рода диверсий со стороны империалистических государств.

Жесточайший экономический кризис (Великая депрессия), поразивший капиталистический мир в конце 20-х—начале 30-х годов, никак не затронул СССР. За период существования ГМВТ в СССР на протяжении примерно 70 лет в мире капитала случалось много экономическиз кризисов, но ни один из них не затронул нашей страны.

Созидательная функция ГМВТ заключалась в подчинении внешней торговли решению задач социалистического строительства, эффективному выполнению планов развития народного хозяйства страны. А после возникновения социалистического лагеря ГМВТ стала важным инструментом международной социалистической интеграции. Более того, благодаря ГМВТ, Советский Союз мог оказывать эффективную помощь развивающимся странам (странам «третьего мира»), вставшим на некапиталистический путь развития.

Для осуществления ГМВТ требуется, как считает автор, три условия:

1. Политическая власть должна находиться в руках сил, которые действительно ориентированы на создание сильного и независимого государства. Более того, эти силы должны ориентироваться на такую социально-экономическую модель общества, которая не имеет ничего общего с капитализмом, поскольку ГМВТ несовместима с капитализмом. Продолжим за профессором то, что он не решается сказать – такие силы, это государство диктатуры пролетариата, действующее в интересах всех трудящихся слоёв общества.

2. Необходимо обобществление крупной промышленности, транспорта, банковской системы, т. е. сосредоточение командных высот народного хозяйства в руках выше обозначенных политических сил, т. е. в руках пролетарского государства, добавим мы.

3. Обязательное дополнение ГМВТ государственной валютной монополией, суть которой заключается в том, что в руках государства сосредоточивается вся валюта и приравненные к ней ценности (в первую очередь золото); государство осуществляет все международные расчёты. Т. е., государственная валютная монополия также является своеобразным буфером, защищающим внутреннюю денежно-кредитную систему государства от мировой валютно-финансовой системы, от порождаемых ею кризисов. Кроме того, отмечает автор, Запад мог использовать каналы мировой валютно-финансовой системы для подрывной деятельности против СССР.

В. Катасонов отмечает, что положения о государственной монополии внешней торговли были разработаны Лениным ещё до Великого Октября. И хотя автор «в целом не разделяет мировоззрение «вождя мировой революции», но, – продолжает далее Катасонов, «в вопросе ГМВТ он был совершенно прав».

Понятно, Катасонов не коммунист и, тем более, не революционер, именно поэтому он открещивается от Ленина, полагаясь на бога. Но мы рассчитываем на революционные силы пролетариата России, и будем использовать все наработки буржуазных авторов-экономистов в интересах грядущей пролетарской революции.

Внедрение ГМВТ сопровождалось острой идеологической борьбой в партии. Когда партия от политики «военного коммунизма» перешла к нэпу, ряд партийных деятелей, в частности Н. Бухарин, Г. Сокольников, Н. Пятаков, выступили за отмену ГМВТ. «Эти видные партийные и государственные деятели («группа Бухарина»), – продолжает автор, – и стоящие за ними капиталистические элементы в стране стали добиваться свободной связи с внешним рынком и замены монополии внешней торговли простой таможенной охраной» (там же). Они предлагали открыть ряд портов для свободного ввоза и вывоза товаров, об ограничении монополии внешней торговли лишь небольшим кругом товаров, об оплате сельским хозяевам (т. е. кулакам, уточним мы) их поставок на экспорт в иностранной валюте и т. п.



""Дерево виновато в том, что привлекло удар молнии, так же, как молния виновата в том, что выбрала это дерево для попадания." Книга Мирдада"

Related posts