"Если вам предлагают место в ракетоносителе, не спрашивайте, что за место! Просто займите его." Шерил Сэндберг «Высокие технологии, низкий уровень жизни» — эта формула, выработанная современными антиутопиями, кажется абсурдной. Технологии должны облегчать жизнь и повышать производительность труда; как вообще в XXI веке возможна бедность? Однако антиутопия сбывается: достаточно вспомнить недавние протесты курьеров и таксистов против интернет-сервисов, соединяющих их с клиентами.
Схема известна со времён появления Uber. Корпорация держит удобное приложение для поиска такси, перекладывая содержание автомобилей и конфликты с водителями на множество мелких компаний, при этом демпингуя цены в борьбе с другими такими же корпорациями и сервисами. Крайними оказываются таксисты, из своего кармана оплачивающие услуги сервиса, демпинг, штрафы, «сорвавшихся» клиентов и т. п. При этом корпорации уровня Uber как бы ни за что не отвечают, лишь предоставляя «любому желающему» электронную платформу, и находятся вне досягаемости рядовых работников. Стоит ли удивляться, когда оказывается, что весомая часть курьеров или таксистов — это мигранты и другие незащищённые категории населения, которые согласны работать за копейки и в любых условиях?
Но проблемы не ограничиваются этим видимым уровнем. Аналогичный «сервисно-платформенный» подход корпорации осваивают и в торговле, и в логистике (громкие скандалы с эксплуатацией рабочих на складах Amazon), и в промышленности (платформы для аутсорсинга — делегирования задач мелким иностранным компаниям; промышленный интернет вещей, контролирующий как заказы и поставки, так и сам процесс производства), и в коммуникациях (социальные сети, торгующие данными пользователями и рекламой), и даже в самих высоких технологиях (опять же аутсорсинг; облачные хранилища данных и сервера; централизованная продажа научных статей; интернет-магазины программ, игр и музыки). Результаты ожидаемы: даже совсем не бедствующие издатели компьютерных игр выступают против высоких процентов, которые забирают себе с продаж крупные игровые интернет-магазины.
Почему высокие технологии в руках одних требуют низкого уровня жизни у других? Простой ответ: виновен капитализм, концентрирующий богатства и власть в руках немногих и толкающий их к увеличению прибыли любой ценой. Но как же конкуренция, борьба работников, вмешательство государства? Специфика нового «цифрового», высокотехнологичного капитализма в том, что он эффективно обходит эти «препятствия». Как это происходит — поясняет британский политолог и преподаватель цифровой экономики Ник Срничек в книге «Капитализм платформ».
Стальной гигант
Иван Шилов © ИА REGNUM
Автор доказывает, что мечтам вроде «свободного интернета» и массового независимого предпринимательства не суждено было свершиться: сфера высоких технологий оказалась подчинена крупному финансовому капиталу с самых её истоков. На Западе этому поспособствовала сумма факторов. К концу ХХ века промышленность стала не самой доходной сферой: на требования организованных рабочих и государства наложился затяжной кризис перепроизводства. Надо заметить, что собственно «краха» не произошло — сократились темпы роста и норма прибыли, а не материальный продукт (которого как раз было слишком много).
Тем не менее кризис стал поводом для резкого поворота вправо: формально — в свободный рынок и неолиберализм, фактически — в «одностороннюю классовую войну», когда государство поддерживало крупный капитал и подавляло рабочих. Важным побочным эффектом этого, как отмечает Срничек, стал переход от кейнсианства, т. е. полноценного контроля государства за развитием определённых секторов экономики, к более общей стимуляции экономики путём печатания денег и раздаче их через банки, государственные и частные («количественное смягчение»). Естественно, капиталисты направили свободные деньги в более прибыльные отрасли, чем промышленность: финансовые спекуляции, недвижимость, рекламу и… Высокие технологии.
Результатом стал не только лопнувший в 2000 году «пузырь доткомов»; влияние финансового сектора определяет технологические и IT-гиганты по сей день. Во-первых, за колоссальным влиянием денег в случайные стартапы стояла характерная для империализма идея: сферу информационных и иных технологий должен как можно скорее взять один самый успешный (пусть хотя бы за счёт рекламы) монополист. Вложения делались не в конкретные «полезные» изобретения, а именно из расчёта «снять все сливки» после монополизации передовой отрасли. Так, Срничек утверждает, что Uber до сих пор получает минимум дохода от своего сервиса для перевозок (а, возможно, и оказывается в минусе из-за демпинга). Даже откровенная эксплуатация таксистов и мелких компаний (по факту — аутсорсинг) не особо помогает. Однако Uber процветает за счёт привлечения колоссальных финансовых вложений. Ведь он обещает вот-вот добиться монополии — и тогда уже стать сверхприбыльным. Срничек даже прогнозирует падение платформ вроде Uber, поскольку абсолютная монополия — несбыточная мечта, а реальных активов (серверов, автомобилей, складов и т. п.) у корпорации не скапливается. Впрочем, автор явно недооценивает спекулятивный запал капитализма.
Во-вторых, IT-компании, не привязанные к месту и заводам, являются отличным инструментом для ухода от налогов. По данным Комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку США, у корпораций вроде Apple и Microsoft скопились многомиллиардные резервы (из-за постоянных финансовых инвестиций), которые более чем на 90% расположены в офшорах, то есть не облагаются налогами.
Деньги
Цитата из м/ф «Утиные истории», реж. Боб Хэтчкок, 1987, США
Эти «внешние» факторы, толкающие корпорации высоких технологий к монополизации, накладываются на располагающую внутреннюю логику IT. Современная бизнес-модель «платформ» и «экономика данных» держатся не на улучшении качества услуг, а на максимально быстром расширении аудитории: услуги могут предоставляться полностью бесплатно, просто чтобы завлечь побольше пользователей. Огромные инвестиции и раздутая рекламная сфера позволяют корпорациям не скупиться на методы привлечения аудитории.
Но Гильфердинг ещё в начале ХХ века заметил, что финансовый капитализм стремится к абсолютной (единственной) монополии, но никогда её не достигает из-за усиления внутренних противоречий. Срничек утверждает, что это же справедливо и для этапа высоких технологий: хотя Google, Apple и другие корпорации пытаются отвоевать друг у друга пользователей, эта война не закончится единоличной победой. Потому сегодня платформы перешли к иной стратегии: замыкания пользователей в рамках своей «экосистемы». Т. е. человек, пользующийся поиском Google, должен пользоваться и почтой Google, и их сервисом доставки еды, и их платёжной системой, и их соцсетью, и т. д. Это дополняется активным скупанием материальных ценностей — серверов, складов, автопарка и пр. (хотя порой — через сети дочерних компании). Сервисы вроде Uber сами становятся частью конгломератов, принадлежащих Amazon, Apple или Google: если они и не выкупаются напрямую (как было, например, с Instagram или многими сервисами отправки сообщений), то оказываются зависимыми от чужих хранилищ данных, электронных карт и т. п.
Важно, что контроль над торговлей, данными, серверами и т. д. позволяет IT-корпорациям постепенно захватывать и промышленность: платформенные решения для производства позволяют компаниям экономить и повышать производительность труда; необходимость реализации товара заставляет заводы вступать в отношения с торговыми площадками и пользоваться платформами, соединяющими поставщиков и покупателей. Срничек утверждает, что значительная часть промышленности Германии, Японии и США уже завязана на IT-платформы. Сама же суть платформы в том, что, когда она становится популярной (и потому уже безальтернативной) — её владелец может навязывать всем свои правила игры. Что и есть монополия.
Есть ли выход из этой ситуации? Срничек справедливо критикует надежды на организацию снизу альтернативных, «демократичных» платформ: никакие энтузиасты не выдержат прямой конкуренции с гигантскими корпорациями. Да и отказаться от привычных сервисов большинству людей будет сложно. Потому автор видит решение в давлении на корпорации через государство: и здесь уже необходима широкая низовая самоорганизация, ведь текущие элиты тесно связаны с банками и корпорациями. Значит, необходимо решить политическую проблему демократичного государственного управления, способного не «продаться» корпорациям, а действительно взять их под контроль в интересах большинства.
Либорио Проспери. Лобби Палаты Общин. 1886
С чистыми интернет-сервисами проблем будет меньше: в конечном итоге они являются лишь эксплуататорской надстройкой над мелкими компаниями, пользующимися сервисом, и их рядовыми работниками, предоставляющими фактические услуги. Если эти «реальные» уровни организуются и повернутся против IT-корпорации — последней придётся уступить. Сложнее, когда корпорация не только держит платформу-сервис, но и выкупает «реальные» активы, множит дочерние и фиктивные фирмы. Здесь ставку можно сделать только на рядовых работников, в любой схеме оказывающихся «крайними», а также активную позицию массы граждан, страдающей от монополии если не как рабочие, то как потребители. Потому, несмотря на новую форму капиталистического монополизма, мы приходим к классическим левым решениям: низовой организации и борьбе работников за свои права с перспективой прихода к политической власти.
Насколько всё это будет совместимо с капитализмом — большой вопрос: IT-гиганты действительно предоставляют удобные инструменты и конкурентные преимущества. Однако их стремление к наживе и монополии делает ситуацию нездоровой, извращённой, усиливает угнетение на всех уровнях. Парадоксально, но в конечном итоге Срничек констатирует стагнацию (и даже уменьшение) производительности труда, рост неквалифицированных рабочих мест, грубую эксплуатацию, остановку технологического прогресса. Сломать порочный круг чисто рыночными средствами нельзя; здесь нужна политическая воля, ориентирующаяся не на прибыль, а на общее благо и интересы развития, при участии широких масс.
Идеологи «постиндустриализма» утверждали, что новая экономика не нуждается в таком контроле со стороны общества и государства, как промышленность. Такой контроль ей якобы даже вреден. Срничек показывает, что эти утверждения несостоятельны. Вера в них (хотя, скорее, имел место холодный корыстный расчёт) завела мировую экономику слишком далеко. Россия же, пытавшаяся «нагнать» Запад, оказывается во вдвойне глупой ситуации. При всех разговорах о свободе для бизнеса и конкурентоспособности мы не должны недооценивать опасность собственных корпораций. Протесты таксистов и курьеров, махинации торговых сетей, цензура и слежка — лишь самая вершина айсберга. Успехи российских корпораций — не только повод для радости, но и повод для беспокойства. Это не значит, что высокие технологии не нужны; это значит, что государство и общество не должно упустить над ними контроль.
Подробности: https://regnum.ru/news/economy/3020950.html
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.
"Нужно научиться принимать боль и использовать ее как топливо в нашем странствии. Кэндзи Миядзава"
"
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало.
Два важных правила запомни для начала:
Уж лучше голодать, чем что попало есть,
И лучше одному, чем вместе с кем попало.
" "Если тебе тяжело, значит ты поднимаешься в гору. Если тебе легко, значит ты летишь в пропасть. Генри Форд"
"Когда ты родился, ты плакал, а мир улыбался. Так проживи жизнь так, чтобы умирая, ты улыбался, а мир плакал… Тупак Шакур"
""Дерево виновато в том, что привлекло удар молнии, так же, как молния виновата в том, что выбрала это дерево для попадания." Книга Мирдада"
"Какая разница, кто сильнее, кто умнее, кто красивее, кто богаче? Ведь, в конечном итоге, имеет значение только то, счастливый ли ты человек или нет. Ошо"
"Я всегда выберу ленивого человека для выполнения сложной работы, потому что он найдет легкий путь ее выполнения. Билл Гейтс"
"Летящий обгоняет идущего, идущий обгоняет ползущего, а ползущий обгоняет стоящего на месте. Бауржан Тойшибеков."
"Не подражайте другим. Найдите себя и оставайтесь собой, ведь «зависть — это невежество», а «подражание — самоубийство». Дейл Карнеги"
"Чем ниже человек душой,
Тем выше задирает нос.
Он носом тянется туда,
Куда душою не дорос. Омар Хайям"
"Ты выбрался из грязи в князи,
но быстро князем становясь.
Не позабудь, чтобы не сглазить.
Не вечны князи-вечна грязь. Омар Хайям"
"Лучшее средство хорошо начать день состоит в том, чтобы, проснувшись, подумать, нельзя ли хоть одному человеку доставить сегодня радость. Фридрих Вильгельм Ницше"
"Высший человек отличается от низшего своим бесстрашием и готовностью бросить вызов несчастью. Фридрих Ницше"
"- Если ты опять собираешься сказать, что делал это для семьи...
- Я делал для себя. Мне нравилось. И получалось. И я жил... Полной жизнью! Во все тяжкие"
"Не имеет значения, что думают другие – поскольку они в любом случае что-нибудь подумают. Так что расслабься... Пауло Коэльо."
"Существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь, но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть. Фридрих Ницше"
"Дорога, ведущая к успеху, вечно обновляется. Успех — это поступательное движение, а не точка, которую можно достичь. Энтони Роббинс"
"Не относитесь к жизни сильно серьёзно, всё равно вам из неё живым не выбраться... Оскар Уайльд"
"«Сначала жизнь мне дали не спросясь.
Потом невязка в чувствах началась.
Теперь же гонят вон, уйду, согласен.
Но замысел не ясен: где же связь?». Омар Хайям"
"На лишние деньги можно купить только лишнее. А из того, что необходимо душе, ничто за деньги не покупается. Генри Торо"
""История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все – за отсталость. За отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную". (С) Сталин"
"
Жизнь — мираж. Тем не менее — радостным будь.
В страсти и опьянении — радостным будь.
Ты мгновения жил — и тебя уже нету.
Но хотя бы мгновение — радостным будь!
" "Мудрец счастлив, довольствуясь немногим, а глупцу всего мало; вот почему почти все люди несчастны. Франсуа де Ларошфуко"
"Пришел я к горестному мнению от наблюдений долгих лет: вся сволочь склонна к единению, а все порядочные — нет. Игорь Губерман"
""Неудачу воспринимайте как благоволенье сил небесных. Как только до конца ее поймете, удачей обернется неудача. Удача, что вы поняли неверно, вмиг неудачей станет." (Книга Мирдада)"
"Cпокойствие — сильнее эмоций. Молчание — громче крика. Равнодушие — страшнее войны. Мартин Лютер"
"
Неужели таков наш ничтожный удел:
Быть рабами своих вожделеющих тел?
Ведь ещё ни один из живущих на свете.
Вожделений своих утолить не сумел.
" "Никогда не надейся, что изменится кто-то другой. Изменения всегда нужно начинать с самого себя. Ошо"
"Не нужно додумывать слишком много. Так вы создаете проблемы, которых изначально не было. Фридрих Ницше"
"
Считается, что любовь к деньгам – корень всех бед. То же можно сказать и про отсутствие денег.
"