От автора
Охотником я был всегда. В самом раннем детстве у нас, у пацанов пяти — шести лет, были свои «арсеналы». Это, в первую очередь, луки со стрелами (вполне способные, чтобы добыть голубя или сороку), а также рогатки. Но самое главное — был дух охотника, добытчика… Мой отец и старшие братья постоянно охотились, но большая разница в возрасте не оставляло мне никаких надежд на охоту с ружьем. Приходилось караулить «дичь» из-за разных укрытий, и это постепенно стало приносить свои плоды. Зазевавшиеся воробьи были нашими первыми трофеями, и кошки выходили нас встречать метров за 50 от дома… Однако, мне этого было мало — я жаждал НАСТОЯЩЕЙ ОХОТЫ. Как-то, само собой, научился заряжать патроны для братьев, чистить ружье после их охоты и с волнением нюхать стреляные гильзу — сгоревший дымный порох давал запах сероводорода, этот упоительный запах! Не отставал от отца — тот ездил на работу в другую деревню, и я с ним, детских садов — то не было. При возвращении поздним вечером и даже ночью домой постоянно видели диких животных — косуль, зайцев, лис.. Лук постоянно был наготове, и я даже стрелял из него….Что характерно — отец ни разу не посмеялся надо мной, и даже не пошутил. Шло время, я пошел в первый класс. И вот, в январе 1963г у меня умирает дед по матери, проживавший в Змеиногорске. От деда мне досталось одноствольное ружье 24 калибра, видимо, отец понял, что меня не излечить! Тут же нашлась и «дичь» — сорока, которая сидела у соседей на сугробе. Я с огромным волнением прицелился (думаю — отец волновался еще больше!) и выстрелил. Когда дым рассеялся, сорока лежала на боку. Первая добыча! Для меня она была как глухарь для охотника!..
Через неделю я с отцом пошел на настоящую охоту. У отца была двустволка, и он добыл зайца. Правда пришлось полазать за подранком по кустам. Помогала нам в этом овчарка Найда, которая отлично шла по дичи. Зайцев было много, и я тоже стрелял. Правда, не попал — не было навыка стрельбы по движущейся цели. Однако, я ликовал! Я — охотник! В моих руках — настоящее ружье! После охоты, когда мы пришли домой, оказалось, что в деревню приехал дядя Вася — фотограф. Его так и звали. Меня спешно переодели в пальто (!), и дядя Вася нас с отцом сфотографировал. Затем, по весне, на утиной охоте, я оборвался в воду, пытаясь достать застреленного отцом селезня. Глубина была большой, но я выплыл. Хорошо — рядом была конюшня. Там меня обсушили, а за это время отец выловил утопленное мной ружье с помощью кочерги (за ремень). Потом, договорившись ничего не рассказывать матери, пошли домой. Но мать уже знала — скотники приезжали получать для коров дробленку на склад, где она была кладовщиком, и все ей рассказали …Отцу, конечно, попало…Вот такое получилось «боевое» крещение, в буквальном смысле. Затем была «черная полоса» — я не утерпел и утащил ружье без спроса позже месяцем…Этого случая мне хватило на всю жизнь — я сильно страдал от собственной непорядочности… Следующей моей охотничьей вехой была добыча серой куропатки осенью того же года. Отец неожиданно отпустил меня одного, сказав, что видел выводок на остатках мякины, и сказал — где. И вот, я как следопыт, смог подкрасться и добыл одну. Радости моей не было предела!!! Я шел домой, неся добычу, и все встречающиеся односельчане, молча, с одобрением, глядели на меня. А меня распирала гордость — я сам выследил и добыл! Смог! Я совсем уже настоящий охотник!.. Шёл, и в голове моей звучали стихи из «Родной речи» (у меня и сейчас они звучат на охоте, но чаще — песни!). В начале третьего класса я добыл первого зайца. Что тут было — сверстники несли и зайца и меня на руках! С этого момента отец стал отпускать на охоту меня одного, но требования были жесткими — не брать с собой друзей. А мне и не нужно было, я справлялся со следами лучше их, и повадки зверей знал прилично…
К сожалению, мой отец, друг и наставник на охоте, умер, когда я учился в шестом классе (светлая ему память!)… Было мне тогда двенадцать лет. И я, как-то повзрослевший раньше своих сверстников, когда получил ружье, стал совсем взрослым после смерти отца. Пришло осознание того, что и сено косить, и кормить скотину, да и овцу зарезать — отныне стало уже моим делом.
Сейчас много спекуляций на тему охоты — зеленые и псевдозеленые говорят о том, что надо запретить охоту, что это жестокость, что так нельзя. При этом с удовольствием уплетают разные деликатесы из дичи, и из домашних животных. Не гнушаются и мехами, которые добыли охотники. А как быть с тем, что хозяин год выращивает поросенка, чешет ему за ушами, говорит ласковые слова, а затем, взяв нож … На охоте у животных и птиц есть хотя бы шанс — и немалый! Я как-то подсчитал — в текущем сезонах мы втроем ездили на охоту раз тридцать. А добыли – пять уток, два зайца, лису и тетерку. Сейчас уже больший интерес послушать работу гончей, полюбоваться природой… Конечно, когда добыча есть — хорошо, но и без добычи возвращаешься с хорошим настроением!
Время неумолимо… И, вот, приходит пора передавать свой опыт сыну, да и внуку уже шестой год. Через два года ему будет столько же, сколько и мне, когда я добыл из ружья сороку. Также, как и мой отец в свое время, я приобрел сыну мощное современное оружие. Будет ли он также неистов и подкован в охотничьих делах? Время покажет.. Предлагаемый материал — это не пособие по технологии производства охоты и не дневник, хотя всё основано на реальных событиях. Здесь больше душевных переживаний, вопросов нравственных испытаний и даже юношеской любви…Я попытался в нескольких небольших рассказах передать дух и пафосность огромного мира под названием «ОХОТА». Видимо, литературная сторона моих рассказов не бесспорна…тем не менее, выношу все на суд читателя.
