Норки

Норки

 Борис Петрович, сорокалетний охотник, раскрыв рот, слушал егеря районного охотобщества и не замечал ухмыляющихся товарищей. И, хотя он знал, что егерь был…ну как бы помягче сказать… большим фантазером, тут чувствовалось, что он говорил правду. Дело было в том, что Борис Петрович был охотником – договорником, и, как русская трёхлинейка, безотказен на добычу пушнины. Другой охоты он не признавал. Как только начинался сезон, уже был в тайге, и настраивал капканы на путике. Три года назад его рабочая лайка – соболятница Кухта погибла от удара копыта лося – быка, так и не поняв, за что ее хозяин постоянно наказывает, когда она крутила лосей. А Борису Петровичу были нужны соболя, а не лоси… В этом вопросе они никогда не понимали с Кухтой друг друга… Так и не завел он больше себе лайку после этого. Вернее, пробовал, но все они были хуже Кухты – скотинничали, крали приманку из шалашиков… одним словом, взяв очередную собаку на промысел, он из тайги возвращался один.. там разговор короткий….
В тот сезон он вышел раньше с промыслового участка, потому, что зима оказалось ранней, многоснежной, и по этой причине план по пушнине он не выполнил. Из-за этого на другой год его могли лишить участка, и не дать лицензий на соболя – из плановых 6-ти штук, он добыл капканами и кулёмками всего четыре. Из плановых 100 белок – только 70, и колонков с хорями не добрал… Кроме того, наступил 1991г, деньги по – тихоньку обесценивались, и пушнина была хорошей валютой. Это официально охотник не добрал план, а фактически…была у него заначка, была! И не для сдачи государству за копейки, а для “черного рынка”. Одним словом, до конца промыслового сезона оставалось десять дней, и нужно было что-то придумывать. Он уж подумывал о перекупке пушнины у других… но тут, придя в районное охотобщество, Борис Петрович услышал рассказ егеря.
А суть рассказа была в том, что бригада по товарному отстрелу лосей, в которую входил и егерь, в прошедшие выходные была в районе Острой сопки, у подножья которой была непроходимая забока – густой и широченный ивняк, где отстреляли бригадой 8 лосей. Проблематично было там взять командой в 6 человек взять такое количество зверей. Выручил их карабин СКС, полуоболочечными пулями из которого засевший на бесперспективном, казалось бы месте, охотовед сверху, с камня предрешил исход дела… Егеря можно было бы слушать бесконечно, и о том, как новичку поручили вырезать желчный пузырь из печени лося, и, как он потел и молча вертел печень, думая, что он нечаянно раздавил ее (как известно, у лося нет желчного пузыря,а лишь протоки)…и многое другое. Однако, когда егерь обратился к Борису Петровичу и сказал, что на льду бегущего у подножья Острой сопки ручье нет чистого места от норочьих следов, что валяются заячий пух и чьи-то перья, и что еще можно успеть половить норок… Борис Петрович, по прозвищу Барибал, “заглотил наживку вместе с поплавком”. Живо представив местность, он уже не слушая слов, брошенных вслед егерем, о том, что там глубокий снег, помчался домой.
Голь на выдумки хитра – в качестве шалашиков Барибал применял в экстренных случаях картонные коробки, на один раз их хватало. Он и в тайгу при заброске брал с десяток коробок, мало -ли что. А тут он порезал коробки надвое, сложил в рюкзак. Сбегал в сарай и заколол 7 куриц, о чём его давно уже просила жена..просто ему нужна была приманка и запашистые перья куриц. А на приманку пойдут внутренности …. Тут пришла жена с работы и, удивившись такой Барибаловой прыти, взялась теребить кур. Борису Петровичу нужны были сухие перья, чтобы пахли на морозе, жена же хотела ошпарить кур кипятком…но все закончилось миром…
Утром, добавив в рюкзак десяток капканов №1, Барибал уехал на автобусе до места поближе к норкам. И еще потемну, сойдя с автобуса и надев лыжи, двинулся к месту. Сегодня он не стал брать камусёные лыжи, как более тяжелые, а взял старые, голые. Причем одна из них, ранее сломанная, была сбита прямо под креплением, но “на скорость не влияла”.
Спустившись в лог, примыкающий к Острой сопке с другой стороны, охотник в полной мере ощутил рыхлость и пухлость снега, когда ноги проваливались по колено. Да и голые лыжи сдавали назад… За два часа хода Барибал взмок и “упрел”, и на подходе к месту уже прикидывал, что все капканы поставить не успеет, а лишь половину. Ну и это неплохо – если норки “шелестят друг о друга” шкурами, то за 10 дней он их возьмет всех пятью капканами. И только подойдя совсем уже к месту, когда оставалось перейти метров 400 поперек основных кустов, он понял серьезность положения. Ветров здесь не случалось, снег ложился ровно и рыхло. Перед ним лежал превосходный пухлый трехметровый снег, из-под котрого торчали лишь верхушки бесконечного ивняка. Но Барибал был опытным таёжником, и повидал всякого. Прикинув по времени, он направился перпендикулярно ивовой полосе. И только пройдя метров 100 почти по пояс в снегу, охотник понял, что в таком снегу ему ходить не приходилось. От перенапряжения стали ныть мышцы ног, которые он поизносил на бесконечных охотничьих тропах. О том, чтобы остановиться отдохнуть, не могло быть и речи….Только вперед! На другую сторону, где местность продувается ветрами, и где идти – одно удовольствие… да собственно, там уже было можно начинать ставить капканы… И тут раздался страшный звук = Тресь!!!= Правая нога, на которой была надета сбитая лыжа резко ушла вниз, от этого Барибал завалился на правый бок. Все лицо и рот были залеплены пухляком, а нога уходила все глубже…. Просто лыжа попала на две сломанные ивы, невидимые под снегом – носком и пяткой, остальное доделал вес лыжника… Кое – как, по миллиметру, освободив из крепления ногу, и вытащив обломки от лыжи, Барибал понял, что дело совсем дрянь. Было ясно, что назад своим следом ему не выбраться – там снег тоже пухлый. А вот, если он перейдет кусты, то там твердый снег, и на обломке можно будет как – нибудь двигаться.
Оглядевшись, он метрах в 10-ти увидел высокую, и по все видимости, сухую иву, выломив которую, можно было использовать как костыль. Мысли бежали быстро, но паники не было. Лежа на боку, Борис Петрович достал нож, сделал на передней части лыжи – обломка несколько зарубок, отрезал от снятого рюкзака шнур и привязал обломок к правой ноге. После нескольких безуспешных попыток все – таки удалось встать на ноги. Рюкзак – на спину, ружье вертикалку – почистить от снега…все это пришлось делать почти одновременно. Затем походкой пеликана – до той самой сухой ивы…и вот уже медленно, но верно, странный согнутый человек скоблится через кусты. Прошло более часа, прежде, чем “Рубикон” был пройден…. Ни о каких постановках капканов Барибал уже не думал, и, повернув налево, вдоль кустов, зашагал на ветер в сторону дома(а он в этой части дул сильно, похоже, намечалась метель). Ему предстояло в лоб штурмовать крутую сопку, наверху которой был санный путь из одной деревни в другую, а чуть левее – шоссе, по которому Барибал приехал сюда на автобусе.
Кое – как добравшись до половины высоты, он впервые решил отдохнуть и подкрепиться. С собой у него была отварная свинина, наполовину замерзшая на морозе, хлеб и чай в полулитровом термосе. Примостившись на ветру под камнем, он стал без аппетита жевать хрустящий кусок мяса и запивать крепким чаем. Вспомнилось, что один раз он стоял на номере под этим камнем. Тогда они гоняли зайцев, и было их человек 12. Добыли они неплохо, но вот у него добычи не было. И надо же – именно на него вышла лиса, он с вертикалки перебил ей переднюю лапу, и она ушла все-таки, именно вверх, куда предстоит идти и ему…. Поев, он вдруг понял, что он оставит здесь не только приманку и коробки, но и капканы… Выложив из рюкзака все лишнее, кроме капканов, Барибал ощутил, что рюкзак полегчал значительно – ведь еда и чай тоже весили… И капканы остались в рюкзаке.
Зажав под мышками лыжи и все, что осталось от них, он продолжил штурм. Ветер ближе к вершине был все сильнее, но одно было отрадно – снег был твердый и не такой глубокий. Минут через сорок, когда сил почти уже не оставалось, Барибал достиг вершины. Никакого санного пути не было, предстояло идти до трассы километра три по полю, которое было все в застругах и буграх. В лицо била позёмка, валенок на короткой лыже скользил, т.к. там резинки не было, сил уже не было…. медленно Барибал двигался к цели. Ветер до того холодил лоб, что, казалось, что его уже нет, так одеревенела эта часть лица. Казалось, время остановилось… охотник видел только носки лыж, головы было не поднять и от усталости, и от ветра.. Прошло час два, пока Барибал вышел на трассу. Чтобы не упасть от усталости, он опирался на целую лыжу, поставленную вертикально. Должен быть по времени междугородний автобус. Кое – как подняв залубеневший рукав, Борис Петрович увидел, что часов на руке нет – видно лопнул ремешок, когда он упал в кустах…
Остановив “Жигуленка“, шедшего в обратном направлении, он спросил водителя, который час. Тот ответил…Все было правильно – скоро должен быть автобус. Барибала качало от усталости, и он боялся упасть – вдруг подумают, что он просто отдыхает и ждет кого-то…
Появившийся автобус был как в сказке…. И все-таки Барибал не выдержал, и сел на трассу… Люди, выскочившие из автобуса подсаживали его, а он не мог двинуть ногой… Тогда два мужика, взяв за шиворот, втянули его в автобус…. Как он ехал – Барибал не помнил…. как шел домой – все осталось за гранью его памяти. И только запомнилась крупным планом кнопка звонка у дверей его квартиры, на которую он безостановочно давил …Давил до той поры, пока дверь не открылась…И тут силы его оставили совсем, в квартиру его тоже затаскивали волоком….
А план по пушнине ему помогли выполнить другие охотники, “отстегнувшие” от своей добычи по – немногу, прекрасно понимая, что в следующий год они могут оказаться в таком же положении…