Может, лучше про реактор: правда о Чернобыле оказалась страшнее сериала!
Валерий Легасов
Высвечено Чернобылем
Авт.-сост.: Соловьев С.М., Кудряков Н.Н., Субботин Д.В. — Москва: Издательство АСТ, 2020. — 320 с.
Сборник «Высвечено Чернобылем», где свидетельства академика Валерия Легасова (ликвидатора последствий аварии 1986 года) соседствуют со статьями современных исследователей (ядерщика и историка), имеет ряд преимуществ перед популярным мини-сериалом HBO «Чернобыль», в том числе и как источник острых ощущений.
Сериал, как и всякий фильм-катастрофа, привлекателен тем, что разворачивающийся на экране кошмар происходит не с тобой и его можно остановить одним нажатием кнопки. Книга, наоборот, оставляет впечатление, что с тобой это может произойти в любой момент, и тоже одним нажатием кнопки. Даже не потому, что она оказалась под рукой идиота (хотя и такой вариант всегда возможен), а по сложной совокупности причин, которые невозможно предвидеть и заранее описать в служебных инструкциях. Складывается впечатление, что в случае каких-то отклонений атомного реактора от нормы даже опытным специалистам бывает трудно понять, что именно происходит внутри него, и остается лишь догадываться, на какие кнопки жать, что предпринять и в каком порядке.
Валерий Легасов
Ядро сборника составляют воспоминания академика Легасова, продиктованные им незадолго до самоубийства, а также три его статьи, опубликованные при жизни, в том числе и заглавная, «Высвечено Чернобылем». Точнее, это интервью с сотрудником редакции журнала «Химия и жизнь», первоначально назначенное на 28 апреля 1986 года, но состоявшееся лишь через полгода, в течение которых Легасова можно было видеть только в чернобыльских телерепортажах.
Главное, по мысли умудренного трагическим опытом Легасова, что высветилось на ЧАЭС, но о чем он твердил и раньше, — отставание современных химических технологий, когда научно-технический прогресс упирается в нехватку нужных материалов:
«…если нет упреждающего развития химии, множество прекрасных физических идей так и остаются идеями. <…> наши энергетические идеи — одна лучше другой. А неосуществимы при существующем уровне химии. И в других отраслях, имеющих дело с материалом, то же самое, если не хуже. Вот где суть. Чернобыль и это высветил»
В еще одной статье — «Проблемы безопасного развития техносферы», опубликованной в восьмом номере журнала «Коммунист» за 1987 год, — Легасов напоминает о самых известных к тому моменту техногенных катастрофах. Автор постарался охватить самый широкий спектр, от взрывов на зерновых элеваторах до крушения шаттла «Челленджер», и учесть все вероятные факторы риска, который бывает нулевым «лишь в системах, лишенных запасенной энергии, химически или биологически активных компонентов».Констатируя насыщенность народного хозяйства потенциально аварийными производствами, требующими принципиально нового организационного подхода, Легасов цитирует роман Хемингуэя «По ком звонит колокол»: «Безопасность — это если знаешь, как увернуться от опасности», и приводит примеры, когда «защита от дурака» изначально встроена, включена в свойства рабочей среды и конструкции, чего, к сожалению, не было в Чернобыле.
Привычную ассоциацию с чернобыльской катастрофой — «человеческий фактор» — пытается разрушить в статье «Технология катастрофы» преподаватель Института ядерной энергетики Санкт-Петербургского политехнического университета Николай Кудряков.По его мнению, на персонал станции, над которым устроили показательный судебный процесс в пустом Чернобыле, прямо в зоне отчуждения, просто «перевели стрелки». Кудряков подробно разъясняет физику ядерных реакций и расписывает физические особенности реактора РБМК-1000, то есть «реактора чернобыльского типа».
РБМК-1000 изначально отличался некоторой непредсказуемостью и трудностью в управлении («его мощность болтало от одной уставки к другой, автоматический регулятор срабатывал ежеминутно, а СИУР — старший инженер управления реактором — был весь в мыле»), однако преподносился конструкторами едва ли не как абсолютно безопасная бытовая техника.
Это безмятежное отношение разделяли и люди, непосредственно работавшие с реактором. В своих воспоминаниях Легасов цитирует рассказ о директоре Кольской АЭС Плеханове, говорившем: «А что вы беспокоитесь? Да атомный реактор — это самовар, это гораздо проще, чем тепловая станция. У нас опытный персонал, и никогда ничего не случится».
Человеческий фактор в разных аспектах рассматривает главный специалист Российского государственного архива социально-политической истории Сергей Соловьев в статье «Политическое измерение чернобыльской катастрофы». Он выделяет принципиальную управленческую ошибку в самой системе эксплуатации АЭС: ее передача из четкого и полувоенного Министерства среднего машиностроения «в ведение «гражданского» Министерства энергетики и электрификации с совершенно иным уровнем дисциплины, квалификации персонала и контроля стала одной из причин произошедшего». Соловьев также вспоминает одного из руководителей «Росатома», Станислава Антипова, много лет проработавшего на атомных станциях и говорившего в интервью Владимиру Губареву, главному журналисту по чернобыльской теме:
«…появились люди, для которых награды, звания, служебное положение, карьера стали главными, а всё остальное ушло на задний план, в том числе и ощущение опасности. Для них главное — выполнить указание сверху»
Именно таков в сериале «Чернобыль» заместитель главного инженера Дятлов, главный антигерой, стремящийся отчитаться к 1 мая о проведенных испытаниях турбины реактора и тем самым провоцирующий катастрофу. Однако у авторов книги нет такой примитивной драматургической задачи — наглядно предъявить злодея, который во всем виноват. В расшифровке аудиозаписей Легасова нет никакого прямого указания на Дятлова, которое с таким негодованием звучит в самом начале сериала.
Актер Пол Риттер в роли Анатолия Дятлова в сериале «Чернобыль»
То, что документальный сборник статей и интервью написан в сдержанном научном тоне, без всякого кликушества, деловитым языком научных сотрудников, не склонных к кинематографическим преувеличениям и мелодраматическим эффектам, а оперирующих сухими фактами, лишь усиливает леденящее ощущение. В отличие от сериальщиков, старательно нагнетающих «чернуху», ученые не ставят задачи «закошмарить» читателя, но всё равно страшновато. Хотя специалисты и уверяют, что наученные горьким опытом ученые с тех пор всё «довели до ума» и усовершенствовали систему защиты…
Людям мнительным лучше лишний раз не вспоминать о том, что реакторы «чернобыльского типа», пусть и модернизированные, по сей день эксплуатируются на Курской, Смоленской и Ленинградской АЭС (в сборник включен довольно остросюжетный рассказ СИУРа Михаила Карраска, каким-то чудом интуиции за несколько секунд до взрыва предотвратившего «предчернобыль» 30 сентября 1975 года на ЛАЭС).
Впрочем, книга «Высвечено Чернобылем» еще не так пугает, как могла бы, учитывая, что и она, и все предыдущие публикации и издания по теме — лишь верхушка айсберга, очередной кусочек пазла, который неизвестно когда сложится окончательно и сложится ли вообще. Составители сразу предупреждают, что на исчерпывающую картину претендовать не могут, поскольку не все связанные с аварией документы рассекречены, а те, что рассекречены, еще как следует не проанализированы.
"Нужно научиться принимать боль и использовать ее как топливо в нашем странствии. Кэндзи Миядзава"