Любители «России, которую они потеряли» все еще повторяют свои мантры о «народе-богоносце», уничтоженном проклятыми большевикс. Если бы не проклятая революция, купленная на (нужное проставить) деньги, и немецкие шпиёны, то народ и Проливы бы взял, и войну бы выиграл. И было бы сейчас русских людей аж 500 миллионов, как подсчитал великий русский химик Менделеев. Правда, где бы эти 500 миллионов кормились, учитывая, что с и 200 миллионами дореволюционные крестьяне жили впроголодь (см., например, «Письма из деревни» Энгельгардта), не уточняется. Как и то, что великий Менделеев на полном серьезе считал, что в будущем города будут завалены лошадиным навозом, не предвидя простого факта вытеснения гужевого транспорта автомобильным. Вот и поговорим о нравах и культуре народа православного.

Если спросит рать святая, кинь ты Русь, живи в раю, я скажу…

Вообще, данный вопрос подробно, со ссылками на труды дореволюционных ученых разобрал один блогер (ни малейшей симпатии к СССР не испытывающий). Хрустобулочников во избежание сердечного приступа прощу его разборы не читать – там такое! «Святая Русь» во всей красе. Я же в настоящей статье хочу сослаться на одного из самых первых советских писателей – Пантелеймона Романова.

П. Романов – это такой «Зощенко в миноре», он начал заниматься творчеством еще при царском режиме. В раннем СССР быстро приобрел большую популярность, критикуя и высмеивая «чернуху» советских двадцатых и тридцатых. Приведу в пример пару рассказов, наглядно показывающих мировоззрение среднестатистического русского крестьянина, т.е. 80% всего населения страны на тот момент.

1. Рассказ «Загадка». Данное произведение как нельзя актуально в связи с недавними событиями, в ходе которого три лица неизвестной национальности до полусмерти избили в метро москвича.

Народ, толпившийся по случаю праздника на улице, увидел, как один неизвестный очень хорошо избивает другого неизвестного. Не вмешиваясь в происходящий процесс, крестьяне принялись оживленно его обсуждать.

«- Ведь убьет мужика, посмотри, пожалуйста, к березе его прижал!

– А что ж, и убьет. Нешто долго до греха? Человек же, когда озвереет, так себя не помнит,- сказал пожилой мужик, сидевший на бревне,- в прошедшем году как-то у нас двое в Семеновке подрались; ну, их розняли, когда уж увидели, что у одного глаз выбит. Так он с выбитым глазом еще догонять бросился того, да в обиде потом на всех, что розняли их. Он бы, видишь ли, ему показал, как глаз выбивать. А сам же кричал, народ созвал, вот не хуже этого… Вишь орет… словно поросенка режут».

Труженики полей предавались оживленным воспоминаниям, с интересом наблюдая «мочилово». А тем временем:

«Вдруг все замерли: один из дравшихся упал на траву, а другой – что-то пошарив по его одежде и оглянувшись на подбегавших ребятишек, бросился в лес.

– Кажись, камнем по голове хватил…

– Убили! Человека убили! – кричали ребятишки испуганными голосами.

Убитый лежал, раскинув широко руки, с проломленной головой. Он оказался ограбленным, так как у него был выворочен карман и сорваны часы, от цепочки которых осталось в петле пиджака только колечко».

На место происшествия прибежал милиционер, который выяснил, что убийство, собственно говоря, было совершено прямо на глазах целой деревни.

«А почему не воспрепятствовали?

– А кто ж его знал, что он убить хочет. Мы думали, он просто бьет его. Может, за дело учит.

– А он просил помощи?

– Как же, кричал здорово.

– Ну, и что же вы?

– А какая драка без крику бывает?

Милиционер некоторое время о чем-то думал.

– А вы где же были-то? – спросил он наконец.

– Да вон на горочке все сидели,- сказала молодка в розовой кофте.

– Упокой, господи, душу его,- сказала старушка, перекрестившись».

Православие, самодержавие, народность.

2.Рассказ «Дым».  В деревню приехала комиссия, объявившая «неделю борьбы с самогонкой». Сами понимаете, что в деревне ее, родимую, гнали все, и над каждой избой вился соответствующий дымок.

«- Так вот… товарищи, объявляется неделя борьбы с самогонкой: кто перегоняет хлеб на водку, тот совершает величайшее преступление, так как этим самым подрывает народное достояние. Хлеба и так мало, его надо беречь. Понятно?

– Чего ж тут понимать. Известное дело…– сказало несколько голосов…

– А нельзя эту неделю на ту перенести? — спросил чей-то нерешительный голос».

Дело в том, что как раз был очередной церковный праздник, и борьба за трезвость пришлась совсем не ко времени.

«- Наказание божие, — говорили мужики,– праздник подходит, все приготовили честь честью, затерли, вдруг нате, пожалуйста…

– Эх, когда заводы громили… Вот попили… в слободке, как дорвались до чанов со спиртом, так и пили, покамест смерть не пришла.

– Вот это смерть… в сказке только рассказывать.

– Свободы настоящей нет. Ведь это сколько даром хлеба-то пропадает — на этот налог обирают. Ведь ежели бы он целиком-то оставался, тут бы как с осени котел вмазал, ребят в дело запряг и лежи, прохлаждайся. А то вот праздник подходит, а мы, как басурмане…».

Но, на счастье хлеборобов, комиссия уехала, и председатель принял соломоново решение.

«- По случаю праздника… принимая во внимание местные нужды и обстоятельства населения… объявляю заводы… открытыми. Но ухо держи востро. Ежели в эту неделю кого замечу, спуску не дам.

– А как же дым-то? — сказал кто-то сзади.

– Дым куда хочешь девай, и ребят пьяных по улице не распускать, а то так-то какой-нибудь нагрянет, а они у вас лыка не вяжут».

Это всего лишь два примера, а подобных примеров у Романова очень много.

И вот из этой массы необразованных, невежественных, живущих по принципу «моя хата с краю», обитающих в натуральном средневековье людей, Советской власти предстояло создать народ второй в мире сверхдержавы со 100% грамотностью, высоко развитой промышленностью и наукой. Причем в самые сжатые сроки, буквально за 10-15 лет. Представляете, какая это была задача? И ее удалось выполнить.