НЕЗРИМАЯ ИМПЕРИЯ ПЛАНЕТЫ: как управляют толпой, живущей по преданиям и рассуждающей по авторитету?
Начнём со слов Козьмы Пруткова: «Настоящее есть следствие прошедшего, а потому непрестанно обращай взор свой на зады, чем сбережешь себя от знатных ошибок».
Наиболее отчетливо формирование института высших управленческих структур происходило в древневосточных государствах. Именно там и тогда были разработаны и внедряемы способы влияния на общество (и своего государства, и других государств), оказания значимого воздействия на власть официального правителя.
Так, закрепление монополии жреческих структур на концептуально значимую информацию позволяло превращать сообщество людей «в толпу: собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету» (В.Г.Белинский).
Эта управленческая технология с успехом используется по сей день, ибо общность предания (религиозной доктрины, философского учения, светской идеологии), сплачивая толпу воедино, позволяет управлять ею через авторитеты вождя-основоположника (царя, Божьего посланника, Учителя, президента, генсека и т.п.), верных толкователей и вождей-наследников. Рассуждение по авторитету (интеллектуальное иждивенчество) есть главное качество толпы, которая, неусомнительно веря в правоту вождя, следует за ним безответственно.
Группа управленцев, представившая толпе вождя и контролирующая его, фактически ведет толпу в нужном для себя направлении, не озабочиваясь такими “мелочами” как процветание, распад или полная гибель государства.
При этом внешне похожие восточные государства с “неограниченной” властью обожествляемого монарха имели серьезные различия в зависимости от того, управлялось ли государство своей концептуальной властью или чужой.
Так, Древний Египет в период, предшествовавший Додинастическому, являлся государственным образованием, созданным «пришлыми людьми» (со своим языком, письменностью, техникой, наукой), которые образовали расу высших управленцев (это подтверждается современными генетическими анализами захоронений, в которых находятся люди, принадлежавшие к разным типам).
Они осуществляли управление народом, разделив его на сословия, главенствующим из которых сделали жречество. Именно оно, получив специальные знания, вырабатывало религиозно-идеологические доктрины, вело летописи и хроники правления назначаемых ими властителей.
Вследствие неких природных катаклизмов целостность этой государственной организации была разрушена, но традиции культуры во многом сохранились, и, в частности, монополия жречества на получение знания, его герметизацию и способы трансляции. Хотя каждый ном (административный округ в Древнем Египте) имел свою систему многобожия, но миропонимание было единым, что позволяло строить властные отношения практически одинаково.
В результате оказалось возможным объединить номы сначала, в Додинастический период, в два моноэтнических царства, а затем, в период Раннего царства, создать относительно централизованное государство с этнически однородным населением.
Следует отметить, что между Додинастическим периодом и Ранним царством не было переходного периода, ибо один – логическое продолжение другого. Объединение под началом единого царя активизировало образование централизованного государственного аппарата. При этом практически все руководство страной как в сфере экономики и политики, так и в области духовной культуры (знания, грамотность, наука) было сосредоточено в руках жречества.
Укрепление могущества царской власти особенно ощутимо с начала Древнего царства, когда идеологическая власть представляла фараона (олицетворяющего предание вождя, назначенного жречеством) не просто обожествляемым, но равным богам. Официально фараон, как носитель высшей государственной власти, являлся главным законодателем и судьей, обладателем верховного права на земельный фонд и предоставление привилегий.
Однако при внешней широте полномочий фараона его власть не была личной, произвольной, ибо она полностью зависела от высших иерархов жреческих структур. Иными словами, фараон, будучи всего лишь частью “элиты”, являлся только знаковой фигурой в руках концептуальной власти.
Но внутривидовая борьба за власть (частично идеологической власти, в некоторой степени законодательной, преимущественно же исполнительной) ведет к тому, что время от времени структуры концептуальной власти (как своей, так и чужой) меняют управленческие “элиты”. В результате этой борьбы каждое государство периодически оказывается раздробленным и/или подчиненным другим государствам.
Древний Египет пережил три периода хозяйственного и политического упадка как переход от раздробленности государства к его возрождению. Первый и второй переходный периоды были относительно короткими: 150-200 лет, ибо существовала достаточно сильная собственная концептуальная власть.
Когда же она утратила свое могущество (или поменяла цели, став концептуальной властью иной организации), то третий переходный период – от Нового царства к Позднему периоду, подготавливавший окончательный крах (после краткого периода якобы возрождения, а на самом деле – мощного идеологического воздействия), длился около 300 лет.
Похожие процессы совершались практически во всех регионах мира. Так, усиление доминантной роли экономических отношений в системе связей обусловило активное развитие ремесла и торговли, товарно-денежных отношений и, соответственно, предопределило появление во многих греческих полисах нового влиятельного социального слоя. Он стал играть весьма значимую роль и в политической жизни, стремясь оттеснить от власти старую родовую аристократию.
К.Куманецкий отмечает: «Нарождавшаяся тимократическая система правления призвана была положить конец системе аристократической. С горечью видела старая знать, что решающее слово в государственных делах все больше принадлежало теперь большим деньгам».
Именно на уничтожение наследственных привилегий знати, на замену привилегий знатного происхождения привилегиями богатства и были направлены реформы архонта Афин Солона (богатого торговца).
Политическая борьба между старой и новой “элитами” продолжалась в греческих полисах не одно столетие. Земельная аристократия, с одной стороны, купцы и ремесленники, с другой, оспаривали друг у друга власть в государстве. В этом противостоянии аристократии и “новых греков” как орудие активно использовались неимущие слои населения: каждый претендент на власть сулил бедноте благоденствие, отвлекал и развлекал ее, насаждая различные культы, стремясь придать им больше блеска.
Внутривидовая борьба за власть служила основой изменения структуры государственного управления – оставляя неизменным состояние и положение толпы, власть переходила к различным группам (демократия, олигархия, плутократия).
Борьба между этими группами всегда осуществлялась по одной и той же схеме: представители победивших групп, упрочив свою власть, теряли внимание к поддержанию равновесия между целями управления по оглашению и по умолчанию. Такие условия впоследствии давали возможность другим управленческим структурам осуществлять перехват власти, опираясь на противоречия между декларированным и реально имеющимся.
А непрекращающаяся внутривидовая борьба за власть ведет, как правило, к раздробленности государства, к его зависимости от других управленческих структур.
Эти процессы проходили повсюду на протяжении всей дальнейшей истории человечества. При этом предпочтение тех или иных форм государства, правления и устройства другим формам зависит не от интересов общества, а лишь от конкретных условий выбора «материала» для решения управленческих задач.
Кроме того, доминантное влияние экономических отношений в системе связей вело в определенных обстоятельствах и к тому, что условно можно назвать предтечей «глобализационных» процессов. Структуры власти для достижения своих целей обращались к транснациональным институтам.
Монархии начального периода современной истории формировались из пестрых, лоскутных герцогств, княжеств, свободных городов и других автономий, таких как Бургундия, Арагон, Наварра, которые затем подчиняли центру. Однако, укрепив свое положение, властные структуры национальных государств выступили против таких транснациональных институтов, как папство, монашеские и рыцарские ордена и Ганзейский союз, причем последний представлял собой своего рода многонациональную корпорацию.
Постепенно властные отношения большинства государств приобрели характер политико-властных, поскольку определенные группы людей (“элиты”) получили политическую власть как «господство над всем обществом, характеризуемое использованием в случае неповиновения насильственных принудительных средств» (Бабурин С.Н.).
Это обеспечивало им возможность осуществления различных преобразований – как глубинных, так и чисто внешних.
Так, включение в нижние ряды аппарата управления буржуазии (а позднее и рабочей аристократии) дало возможность, расширив управленческий слой, выдвигать некоторые страны вперед, активно используя для развития капиталистической промышленности и торговли метрополий золото и нефть колоний.
Именно тогда особенно активизировалась не прекращающаяся по сей день борьба за источники сырья, за сферы приложения капитала, за передел поделенного мира. Под влиянием этой борьбы происходили существенные изменения во всех сферах общества и особенно в его государственно-правовой части.
Поскольку превращение буржуазии в господствующий класс совершилось в результате политических революций, то происходило это аналогично по сути, хотя и разно по форме: во Франции, Швейцарии и пр. буржуазия захватила власть полностью; в Англии, Бельгии, Швеции, Сербии, Болгарии и др. – как компромисс с феодальными элементами.
К рубежу XIX–XX веков ведущее место в промышленности и торговле заняли индустриальные, торговые и финансовые корпорации. Оттеснив частных предпринимателей и торговцев экономически, новый влиятельный управленческий слой оттеснял их и политически.
Но этот процесс не был столь простым, как ранее в аналогичной ситуации. Поскольку тривиальное использование низших слоев населения уже не могло реализовываться как в предыдущие исторические периоды, то высшим управленческим структурам пришлось создать еще одну политическую силу – организованный в профессиональные союзы класс наемных рабочих.
Сталкивая эти силы и/или упрочивая положение какой-либо из них, надгосударственные структуры власти получили возможность добиваться своих целей при любых условиях.
В 1914 году крупнейший в России военный контрразведчик, генерал-майор Беклемишев Н.Н., глубоко понимавший и знавший изученный предмет, писал: «В периоде капиталистическом естественно, что фактическая власть переходит к тем, кто сделал своей наследственной специальностью денежные операции.
Итак, в результате деятельности агентов “Незримой Империи” должно наступить рабство человечества и фактическое господство финансовой Олигархии, а затем произойдут мировые потрясения или вследствие тайно подготовленного восстания, или вследствие нарождения новой силы, что поведет за собой гибель Владык вместе с усвоенной ими культурой».
Надгосударственные структуры власти все большую роль в жизни человечества стали отводить трансгосударственным территориальным организациям, оформившимся в результате создания властных органов государственных конфедераций Нового времени, а в ХХ веке – высших руководящих органов объединений государств.
По мнению С.Н.Бабурина, «В отличие от традиционных межгосударственных структур, в которых принятие решения и его исполнение осуществляются в соответствии с принципом единогласия (консенсуса), надгосударственные территориальные организации, такие как ООН или НАТО, предполагают наличие руководящих органов, в которых статус государств-субъектов существенно различен, а принятие решений осуществляется не только консенсусом, но и иными способами».
"«Сначала жизнь мне дали не спросясь. Потом невязка в чувствах началась. Теперь же гонят вон, уйду, согласен. Но замысел не ясен: где же связь?». Омар Хайям"