В конце сентября 1941 года в районе Валдайских высот группа немецких разведчиков в количестве восьми человек попыталась пленить советского лейтенанта. Им удалось это сделать без особых проблем, так как ночью советские части предприняли разведку боем, но понеся потери, отступили к своим окопам. Немецкая группа выдвинулась на нейтральную полосу, и им повезло, они нашли в поле раненного лейтенанта, которого и взяли в плен. В этот момент уже начинало светать, и немцы короткими перебежками укрылись в кустарнике. До леса их отделяла старая пашня, но в этот момент пленный очнулся и стал сопротивляться. Тогда два немца схватили его и потащили в лес.

Вдруг раздались два одиночных выстрела, и немцы, тащившие языка, упали, а пленный упал, пробежав несколько метров вперёд. Тогда ещё два нациста попытались добежать до лейтенанта, но и они были сражены пулями невидимого снайпера. Оставшиеся в живых фашисты, испугано озираясь по сторонам, стали беспорядочно отстреливаться.

За месяц до этого в августе 1941 года, отражая танковые и воздушные удары врага, левый фланг войск Северо-Западного фронта с боями отходил на восток. В эвакохозяйственный взвод 348-го стрелкового полка прибыл для прохождения службы уроженец села Делюн Читинской области тунгус-хамнеган по национальности Семен Данилович Номоконов. Он не смог объяснить на призывном пункте, что является хорошим охотником и умеет стрелять, и его направили служить санитаром. Уже почти сразу, как Номоконов прибыл в действующую часть, немцы прорвали фронт. Во время эвакуации госпиталя, нацисты уничтожили колонну красного креста, в которой ехал Семён Номоконов. Немецкие танки просто врезались в машины с ранеными и подавили их гусеницами, а тех, кто пытался бежать уничтожали из пулемётов. Спастись удалось только нескольким санитарам, в том числе и Семёну Даниловичу. Они всего с одной винтовкой убежали в лес.

Блуждая по лесу, санитары встретили раненого майора, который уже впадал в бред. Номоконов с винтовкой остался охранять раненого, а остальные ушли в разведку. После смерти майора, Семён Номоконов взял его документы, похоронил тело, а сам пошёл догонять своих товарищей, которые почему-то не вернулись.

До войны Номоконов был охотником-следопытом и всю свою жизнь провёл в тайге. Он начал охотиться с 8 лет, а в 10 уже получил прозвище «Глаз Коршуна». Имя Семён ему дали только в 15 лет, после крещения. Занимаясь всю жизнь охотой, он хорошо умел читать следы, поэтому своих товарищей санитаров Глаз Коршуна искал не долго. Он практически сразу понял, что они ушли не в разведку, а просто пошли на запад сдаваться немцам.

Оставшись один в окружении, он не опасался солдат противника. В лесу он чувствовал себя как дома. Под осторожными шагами таежного следопыта не ломались сучья, ни одну ветку он не шевелил своим телом. Понимал Номоконов, что в лесу не встретятся ему машины, а солдаты врага не умеют лучше его ходить по лесу.

Уже скоро в прицел его винтовки попал немец, который опрометчиво зашёл в лес за дровами. Первый выстрел по человеку показался тунгусу очень громким, но на него никто не прибежал. Уже скоро Номоконов вышел, к стоянке врага и сразил второго немца, который расположился на отдых на пне. Рядом немецкие солдаты в рубашках играли в футбол. Они сразу попрятались, а Номоконов, опасаясь того, что у немцев есть собаки, которые только и могли выследить его в лесу, поспешно ушёл обратно.

В середине августа 1941 года только что сформированная 34-я армия и часть сил 11-й армии Северо-Западного фронта при активной поддержке авиации нанесли внезапный контрудар из района юго-восточнее Старой Руссы в северо-западном направлении.

Тысячи солдат и командиров, выходивших из окружения, примкнули к частям, контратаковавшим гитлеровские войска. Вышел к своим и Номоконов, которого после проверки, опять направили служить в госпиталь санитаром. Командиры снова не хотели слушать о меткости таёжного стрелка. Но в санитарах Номоконов прослужил не долго. Он был очень слаб физически и не мог вытаскивать людей с поля боя. Тогда его перевели в похоронную бригаду, но и там он продержался всего неделю. Маленький человек со скуластым лицом, зарыв убитых, склонялся перед бугорками земли на колени и долго шевелил губами. Говорили, что он молился. После этого, Номоконова, который успел до войны поработать плотником, перевели в сапёры.

Тогда-то и стала распространяться молва о меткости таёжного стрелка. К переправам через реки и болота частенько подъезжали на мотоциклах немецкие разведчики. В такие минуты, отложив топор в сторону, Номоконов брался за оружие и после каждого выстрела он любовно поглаживал гладкое ложе своей винтовки. Она била исключительно точно: и на триста, и на пятьсот метров, а один раз она достала немца, до которого было расстояние с километр.

Где-то в конце сентября 1941 года в районе Валдайских высот советские войска предприняли разведку боем, которая прошла неудачно. Всю ночь санитары вытаскивали раненых с нейтральной полосы, а сапёры закрывали проходы в проволочном заграждении. Вдруг они увидели немецкую группу разведчиков, которая тащила языка. Немцы залегли в кустарнике, а двое потащили пленника в лес. Номоконов вскинул винтовку и убил практически сразу обоих фашистов. Тогда к пленнику побежали ещё два немца, которые так же отправились к праотцам. В этот момент сапёры открыли огонь по кустам, где прятались враги, и убили ещё трёх немцев, а последний уже и не думал о выполнении задания. Он, как лисица, крутился, бежал, падал, вскакивал и снова бежал, но меткий выстрел Номоконова достал и его.

После этого случая Семёна Даниловича перевели в снайперский взвод. Здесь-то он и раскрыл весь свой талант. Когда он выходил на задание, то брал с собой верёвки, шнурки, рогульки и осколки зеркал. На ногах у него были бродни, обувь, сплетённая из конского волоса, которая делала шаг бесшумным. Зеркальцами он выманивал выстрел противника, верёвочками, приводил в движение запасные каски, надетые на палки. Никто из взвода не мог превзойти его в искусстве маскировки. За эти манипуляции сослуживцы прозвали его «Таёжным Шаманом».

Немцев Номокумов представлял в виде диких зверей, вроде волков. Волк, попав в стадо овец, будет резать, пока ему не помешают. А унесёт только одну овцу. Фашисты – те же волки, жгут, убивают, грабят – звери в людском облике.

Ещё была у него одна привычка. Когда в детстве, Номоконов охотился со своим отцом в тайге, то тот отмечал на своём ружье подстреленных зверей. Точкой отмечал он мелкую дичь, а крестиком крупного зверя. Номоконов же на войне стал отмечать убитых немцев, точками простых солдат, а крестиками офицеров. Только опасался он портить казённое имущество и поэтому отметки делал не на винтовке, которую могли забрать или поменять, а на своей курительной трубке, с которой он никогда не расставался.

Однажды на прицел Номоконова попал крупный зверь. Воюя всё у тех же Валдайских высот, он лежал в окопе на нейтральной полосе. Снег полностью запорошил снайпера, который по своей привычке посасывал курительную трубку. Вражеская траншея была видна как на ладони, и там снайпер заметил группу офицеров. Он прицелился, но чувство охотника подсказало ему повременить с выстрелом. Прошло некоторое время и, в окружении большой свиты, появился невысокий плотный фашист в пальто с меховым воротником. Его-то и поймал на мушку Семён Данилович. Сухо щёлкнул выстрел, и нацист упал замертво. Фашисты опешили, а затем бросились врассыпную, и через некоторое время на нейтральную полосу обрушился шквал миномётного и пулемётного огня. Но снайпер остался цел и ночью вернулся в своё подразделение. Потом из показаний пленных удалось установить, что Генерал, которого убил Номоконов, прибыл из ставки Гитлера инспектировать передний край.

В другой раз Семён Номоконов обнаружил на высоте наблюдательный пункт немцев, которые корректировали оттуда огонь. Всю ночь он отрывал окоп под валуном неподалеку от тропы, которая вела к наблюдательному пункту, а землю оттаскивал в своем “сидоре” к дальним кустам. Днем его добычей стали три офицера.

Так и проходила боевая служба Таёжного шамана. Он уходил на несколько дней на охоту, а после возвращения Семён Данилович обучал молодых бойцов снайперскому искусству. Среди его учеников был земляк Тогон Санжиевич Санжиев. В январе 1942 года в бою у деревни Сухая Ветошь он вынес с поля боя 15 раненных бойцов, за что был награждён орденом Красного Знамени. А воюя снайпером, Тогон Санжиев уничтожил 186 солдат и офицеров противника. Погиб же он 26 июня 1942 года в снайперской дуэли.

На участке 5-й роты засел немецкий снайпер, который убил трёх советских солдат. Номоконов и Санжиев ночью выдвинулись на передовую. Они устроили засаду в разрушенном блиндаже и стали ждать появление немецкого снайпера. Вдруг Санжиев выстрелил. Номоконов удивился несдержанности товарища. – Ползут там, двое, – пояснил тот. Это были его последние слова. Пуля через оптический прицел попала в голову Санжиеву и отрекошетила в плечо Семёна Номоконова. Мастера своего дела были не только по эту сторону линии фронта.

Позже Номоконов отомстил за смерть друга, выследив немецкого снайпера. Наблюдая два дня из своей засады за позициями врага, Семён Данилович вдруг заметил, что будто бы шевельнулась доска в обшивке чердака пустого дома. Ночью в окопе рядом со своим укрытием, он приделал винтовку, направленную на чердак этого дома, к спусковому крючку которой привязал верёвку. Когда настало утро, Семён Номоконов заметил едва видимую щель там, где, по его предположениям, скрывался враг. Он взял её на мушку, а сам потянул за шнурок. Запасная винтовка из окопа произвела выстрел, а снайпер с чердака повёлся на эту приманку и выстрелил в ответ. Номоконов точным попаданием сразу же убил вражеского снайпера, который свалился на землю.

За время Великой Отечественной войны Номоконов Семён Данилович уничтожил 360 немецких солдат и офицеров, в том числе и одного генерал-майора, а во время советско-японской войны уничтожил 8 солдат и офицеров Квантунской армии. Восемь раз он был ранен, причём два раза его контузило. Он не был награждён героем Советского Союза и прошение, поданное на присвоение ему героя России, тоже было отклонено.

Кстати, его старший сын Владимир в конце 1944 года тоже попал на фронт и, как отец, воевал снайпером. На его боевом счету 56 уничтоженных врагов. На фронте он был ранен и окончил войну в Берлине. Всего же у Таёжного шамана на момент его смерти в 1973 году было 9 детей и 13 внуков.

После войны Номокумов Семён Данилович был очень популярным человеком и ему писали письма благодарности простые жители Советского Союза. Но, однажды к нему пришло письмо из Гамбурга. В этом письме немецкая женщина задавалась вопросом: есть ли на трубке снайпера отметка о смерти её сына Густава Эрлиха? Молился ли человек со столь большими заслугами о своих жертвах?

Когда Номоконову перевели это письмо, то он продиктовал своему сыну ответ: «Вполне возможно, уважаемая женщина, что на трубке, которую я курил на фронте, была отметка и о вашем сыне — не запомнил я всех грабителей и убийц, которые пришли с войной и которые оказались на мушке моей винтовки. И под Ленинградом беспощадно уничтожал я фашистских гадов. Если бы своими глазами увидели вы, немецкие женщины, что натворили ваши сыновья в Ленинграде, прокляли бы их».

История Онлайн