Экзистенциальные данности… Хотите узнать смысл жизни? Пожалуйста!

"Я не жертва обстоятельств, я - результат моих решений." Стивен Кови

Экзистенциальные данности… Хотите узнать смысл жизни? Пожалуйста!

Сколько на свете существует разных недовольств, претензий, страхов, обвинений, возмущений? Да просто несчетные миллионы.

Но на самом деле – на свете есть всего лишь 6 поводов испытывать неудовольствие. Все миллионы поводов – всего лишь вариации от этих шести.
Каждый повод для неудовольствия сводится к какой-то непринятой экзистенциальной данности. И если размотать клубок – придешь к каким-то из них.

Экзистенциальные данности – это то, с чем мы рождаемся, и чего мы не в силах изменить. Мы можем только научиться принимать это и смириться с этим.
Мы приходим в этот мир и получаем следующий набор:

– Одиночество
– Конечность бытия, она же Смерть
– Свобода. Необходимость делать выбор (ответственность)
– Сексуальность (бытование в определенном биологическом поле, в материальном теле)
– Несовершенство
– Невозможность нахождения смысла жизни

Всё. Есть ли еще сферы, в которых возможно печалиться? Нет, нету. Можно разочароваться, но вся наша разнообразная, драматичная жизнь – это всего лишь непринятые в разных вариациях эти шесть данностей.

Одиночество

Мы одиноки, и это навсегда. Никто, никогда не поймет нас во всей полноте наших ощущений.
Как там у Ирвина Ялома – “Все мы – одинокие корабли в темном море. Мы ­видим огни других кораблей, нам до них не ­добраться, но их присутствие, свет этих огней, и сходное с нашим трагическое положение дают нам большое утешение в нашем экзистенциальном одиночестве“.
Неважно сколько людей при этом толпится вокруг.

Признание собственного одиночества – это точка роста, именно через одиночество идет взросление.
Как ребенок – он привязан сперва к родителям-кормильцам, но все более учится жить сам, пока не научится собственные потребности удовлетворять самостоятельно.

Но признать собственное одиночество страшно и жутко. Жутко признаться себе, что я лишь песчинка в глазу Бога. Что никто и никогда не найдет меня здесь, в моей изоляции, не прикоснется по мне по-настоящему, не узнает меня.

Этот страх так силен и жуток, что многие посвящают всю жизнь пустым, мусорным занятиям, лишь бы от него убежать – придумывают идеологии, религии, окружают себя кучей случайных людей – “хоть с кем-то, лишь бы не в одиночестве”. Что угодно делать, лишь бы не остановиться, не взглянуть в зеркало, не встретиться с собой.
И лишают себя тем самым развития, попадают в порочный круг – им самим с собою становится не интересно, а значит все меньше стимулов выйти из порочного круга, всё больше зависимость от чего-то внешнего и преходящего, нет точки опоры внутри. Сердце вырвано из груди, а дыра засыпается каким-то хламом.

Одиночество сподвигает на творчество. Именно когда одинок – чувствуешь этот звенящий порыв выплеснуть собственный мир.
Одиночество дает возможность слышать сердце и идти за своей звездой.
Те же, кто в побеге от ужаса признания одиночества, забегает от самого себя далеко – себя теряют. Теряют свое творчество. Перестают слышать сигналы. Перестают исследовать мир. Меняют доверие на доверчивость и вверяют собственную уникальность в руки случайных проходимцев. Становятся просто безликой частью какой-то общности – все эти пустые и праздные творческие тусовки, секты и идеологии, политиканство, созависимые семьи, где все занимаются делами всех, и никто своими собственными.

Мы одиноки. От рождения и до смерти. Рождаемся одни и уходим одни.

Конечность бытия. Смерть

Мы все умрём. Каждый уходит. И это неизбежно.

Можно утешать себя, опять же, очередным уходом от реальности, попыткой скушать сладкую пилюлю – о том, что мы бессмертны, о том, что наша душа вечна, что кто-то там пришел и грех мой взял, и мне теперь жизнь вечная, прочие ля-ля-ля – это всё тоже не более чем придумки, чтобы заглушить ужас от смерти. Мы ничего не знаем о том, что будет после нашей смерти. Мы все это себе придумали. Это не более чем детские фантазии.
Знаем мы лишь то, что умрем.

Полуувядших лилий аромат
Мои мечтанья легкие туманит
Мне лилии о смерти говорят
О времени, когда меня не станет (с) З.Гиппиус (ну, или А.Крупнов, если брать последователей)

Смерть придумана для того, чтобы у жизни был вкус.
Если бы не существовало смерти – развитие бы остановилось. Никто не стал бы рожать детей, чтобы продолжить себя. Пропали бы стимулы вообще творить хоть что-то – добывать еду (зачем, раз смерти нет?), строить дом, учиться, стремиться, развиваться.
Исчезла бы история и память. Исчез бы стимул оставить что-то после себя – “чтобы помнили”.

А так – мы не можем дать взятку и отменить собственную смерть. Мы с ней встретимся, каждый один на один.

Свобода. Выбор. Ответственность

Чтобы жить нужно обладать невероятным мужеством.

Мы – существа, созданные по своему собственному проекту, и идея свободы страшит нас, поскольку предполагает, что под нами – пустота, абсолютная безосновность” (с) Ирвин Ялом

Мы – творцы своей реальности. Мир вокруг нас – это мы его сделали.
Но страшно признать себя 100%-но ответственным за все происходящее вокруг, поэтому начинается то, чем пользуются секты – попытка сбросить ответственность за собственную жизнь. Поиск мифического “как надо жить” – некоего трактата, некоей святой книги, где всё уже написано, и останется только этому следовать.
Поиск кумира, того самого, которого “не сотвори себе”.

– Если кем-то слишком восхищаться, никогда не стать свободным, – внезапно произнес Снусмумрик. – Я это знаю. (с) Туве Янссон

Каждую секунду мы вынуждены делать выбор – куда пойти, что сделать, что сказать. Причем отказ делать выбор – это тоже выбор, и он тоже будет иметь последствия.
Мы каждую секунду выбираем то, каким будет наш мир.
И каждую секунду – перед нами тысячи вариантов. Но как только мы выбираем из них один – все остальные умирают. Мы делаем свой выбор, а остальные варианты перестают существовать. Каждую секунду мы являемся благодетелем одного мира и убийцей тысячи миров, созидателем одного чада и убийцей тысяч детей, которые ныне никогда не родятся.

Мы можем воссоздать какие-то схожие условия, но мы никогда не вернемся в прошлое, чтобы выбрать что-то по-иному.

Мы делаем выбор – и принимаем за это ответственность. Нам с ней жить.
И всё что мы получим, вступив на этот выбранный путь – это всё мы выбрали сами. Нет тут сторонних виноватых или благодетелей.
Это свобода. Наша свобода, та свобода, которой мы обладаем. Свобода, прямо пропорциональная ответственности. Ответственность за свою жизнь, прямо пропорциональная свободе.

А свобода собственной жизни – это счастье, скажу вам по секрету. Да-да, то самое, которое многие ищут, отказавшись от свободы, надеясь найти его в каких-то книгах, у кого-то другого, где-то.

Жизнь в материальном теле. Сексуальность

Мы получаем тело, мы можем его любить или не любить, но это единственное, что будет в нашем распоряжении всю нашу жизнь.
И в этот мир мы приходим в определенном поле, коих, вы, наверное, об этом уже знаете, всего два – Мэ и Жо, мужской и женский.

И не надо про однополые браки, операции по перемене пола – это всё совершенно о другом. Это о так называемом социальном понятии гендера – понятии социальных ролей, принятых или не принятых в обществе, которые принимаешь на себя или не принимаешь. Гендер – сугубо социальное понятие. А пол – материальное, физиологическое.

Наше тело уже накладывает на нас ряд ограничений – мы не сможем погрузить наше тело на дно Марианской впадины, или забросить без скафандра в открытый космос. Не можем его чрезмерно нагрузить или заставить творить невероятное (хотя тело может творить порой совершенно удивительные вещи – мы до сих пор о нем мало что знаем, если так уж разобраться). Но тело – необходимое условие нашего здесь пребывания.
Материя – есть объективная реальность, данная нам в ощущениях.

Все наши ощущения – они всё равно в теле. Нет тела – нет нас.
И мы не можем отказаться от всех наших физических нужд.

Несовершенство

Мы все – штучный товар. И нет идеальной мерки, то, чего тщетно пытаются достичь перфекционисты, и никогда не достигают.

Мы сами назначаем себе нормативы. Только мы знаем, что нам под силу, что нет, чего мы на самом деле хотим.
И мы несовершенны – у нас нет абсолютной власти и возможностей, мы всегда вынуждены соизмерять свои деяния

Смысл жизни и невозможность его нахождения

Зачем мы здесь? Извечный такой вопрос.

– Вот вам ответ, капитан.
– Не вижу.
– Марсиане узнали тайну жизни у животных. Животное не допытывается, в чем смысл бытия. Оно живет. Живет ради жизни. Для него ответ заключен в самой жизни, в ней и радость, и наслаждение. Вы посмотрите на эти скульптуры: всюду символические изображения животных.
– Язычество какое-то.
– Напротив, это символы бога, символы жизни. На Марсе тоже была пора, когда в Человеке стало слишком много от человека и слишком мало от животного. Но люди Марса поняли: чтобы выжить, надо перестать допытываться, в чем смысл жизни. Жизнь сама по себе есть ответ. Цель жизни в том, чтобы воспроизводить жизнь и возможно лучше ее устроить. Марсиане заметили, что вопрос: “Для чего жить?” – родился у них в разгар периода воин и бедствий, когда ответа не могло быть. Но стоило цивилизации обрести равновесие, устойчивость, стоило прекратиться войнам, как этот вопрос опять оказался бессмысленным, уже совсем по-другому. Когда жизнь хороша, спорить о ней незачем. (с) Марсианские хроники, Рэй Бредбери

И всё равно хочется рецепта? Волшебную таблетку от доктора, скушал – и сразу всё хорошо?

Мы все – существа, ищущие смысл жизни, и все мы испытываем беспокойство оттого, что нас поодиночке закинули в эту бессмысленную Вселенную. Чтобы избежать нигилизма, мы должны поставить перед собой двойную задачу. Во-первых, изобрести проект смысла жизни, достаточно убедительный для поддержания жизни. Следующий шаг – забыть о факте изобретения и убедить самих себя в том, что мы просто открыли смысл жизни, то есть у него независимое происхождение. (с) И.Ялом

Устроит рецепт? Нет? Не устроит? Тогда ничем не могу помочь. Поищите еще где-нибудь…

Источник



"Летящий обгоняет идущего, идущий обгоняет ползущего, а ползущий обгоняет стоящего на месте. Бауржан Тойшибеков."

Related posts