В историческом же смысле Алтай помимо гор включает и окрестные степи – где-то перепаханные, где-то пыльные и скалистые. Страна Алтай в 4 государствах состоит из Алтайского края, Республики Алтай в России, Восточно-Казахстанской области в Казахстане, округа Алтай Или-Казахской автономной области Синьцзян-Уйгурского автономного района в Китае, аймаков Баян-Улгий и Кобдо (Ховд) в Монголии. Общая площадь этой трансгосударственной территории 597 тыс. км², а население – 4,2 миллиона человек, из которых впрочем больше половины приходится на Алтайский край. Суммарно по 4 государствам 15% этого населения (640 тыс. человек) составляют казахи, 5% – китайцы (230 тыс. человек), по 1-1,5% (60-70 тыс.) – алтайцы, ойраты и немцы, а ещё здесь живут малочисленные урянхайцы и тувинцы.

Ну а 2/3 жителей этой территории – русские, в первую очередь, конечно, за счёт Алтайского края. Без его степных районов русские уже не преобладают так тотально, но остаются на Алтае крупнейшим народом: около половины населения в “малой” Восточно-Казахстанской области и Республике Алтай и подавляющее большинство – в предгорных районах Алтайского края.

“Столица” всея Алтая – Барнаул (633 тыс. жителей), замыкающий пятёрку крупнейших городов Сибири. Город это действительно самобытный, с нетривиальной историей промышленного центра в 18 веке, “купеческой республики” в 19 веке и центра российской части целины в 20-м.

А в основном Алтайский край выглядит так, и даже Степным Алтаем его можно назвать довольно условно. Как название Югория, когда-то относившееся ко всему Северу по обе стороны Урала закрепилось за Ханты-Мансийским округом, так и название Алтай расползлось волей чиновников по степям на юге Западной Сибири. Алтайский край хоть и обладает наибольшим среди регионов России количеством районов (их тут 60!), чрезвычайно однообразен – поля, поля, поля с лесополками и редкими-редкими сёлами. С поднятием Целины он превратился в житницу России, и растянутый на 4000 километров от Чёрного моря до Оби зерновой пояс надёжно хранит страну от тотальных неурожаев. Самая интересная природная “фишка” Алтайского края – это ленточные боры, то есть узкие (около 5 километров) полосы отличного соснового леса, тянущиеся сквозь степи на сотни километров от Оби до Иртыша. Полосы эти ещё и почти прямые, и образуют их не реки, а какие-то горизонты горных пород, за миллионы лет вставшие поперёк поверхности Земли.

Историческим центром Степного Алтая можно назвать Славгород, а историческим феноменом – немцев. Алтайский край – самый “немецкий” регион России, тут есть целый Немецкий национальный район с центром в Гальбштадте, и уникальность здешних немецких общин в том, что при Советах они избежали депортации, так как сами жили там, куда депортировали их собратьев. В Алтайском крае живёт около 50 тысяч немцев, ещё 10 тысяч – в Восточно-Казахстанской области, а в целом почти исчезнувшая Сибирская Германия тянется степями от Омска до Караганды.

По предгорьям от Барнаула за казахскую границу тянется Рудный Алтай. По умолчанию этим словом называют именно казахстанскую часть, но начинался этот филиал Горнозаводского Урала, созданный в 1730-х Демидовыми и вскоре перешедший в собственность императора, именно в нынешнем Алтайском крае. В те времена он давал стране большую часть серебра и свинца, но в будущем Алтайском крае цветная металлургия зачахла ещё в 19 веке. Исторический Рудный Алтай – это волнистые степи и невысокие горы Колыванского хребта, в том числе главная из них – Синюха (1210м).

Здешняя степь богата на скалы причудливых форм, самый красивый массив которых я видел у Колыванского озера:

Самое интересное на Рудном Алтае – памятники горнозаводского прошлого в Барнауле, Змеиногорске, Горной Колывани, Сузуне. Вот например та самая фабрика, где делались знаменитые “колыванские вазы” из огромных монолитов яшмы. И хотя теперь тут делают могильные памятники и тротуарную плитку, двухсотлетние корпуса у плотины – стоят.

Ну а где-то между Рудным и Горным Алтаем находится Бийск, третий по величине город во всём Алтайском регионе (220 тыс. жителей) после Барнаула и Усть-Каменогорска. Заложенный в 1709 году как крепость для защиты от джунгар, владевших тогда Алтаем, со временем он превратился в плацдарм русской колонизации Золотых гор, куда из Бийска отправлялись купцы и миссионеры. По сути дела, Рудный Алтай – это бывший Змеиногорский уезд, а Горный Алтай – бывший Бийский уезд. Воротами Алтая, конечной станцией железной дороги, Бийск остаётся и ныне. За Бийском – Сростки, родина Василия Шукшина, увековечившего в своей прозе жизнь здешних русских сёл.

Всё показанное выше относилось к Алтайскому краю. Но есть и в России и ещё один регион со словом “Алтай” в названии – Республика Алтай, при Советах для ясности бывшая Горным Алтаем. В двух часах пути от Бийска стоит Горно-Алтайск (56 тыс. жителей) – единственный город Республики Алтай у её ближнего края, выросший из села Улала, до революции служившего базой миссионеров.

В 1917 году из Томской губернии была выделена Алтайская губерния с центром в Барнауле, а в 1918 году из Бийского уезда выделился Каракорумский (!) уезд, в тот же год ставший более прозаичным Горно-Алтайским уездом. В 1922 году на основе уезда была создана Ойратская автономная область со столицей в Улале, которую в 1932 году переименовали в Ойрот-Туру. В 1948 переименовали и ойратов, которые стали алтайцами, их автономная область соответственно сделалась Горно-Алтайской, а Ойрот-Тура – Горно-Алтайском.

В 1991 году регион получил статус республики, и самобытности здесь правда на целую страну. Небольшая по площади (93 тыс. км² – примерно с Тверскую область), совсем крошечная по населению (217 тыс. жителей – меньше одного Бийска), горная Республика представляет всё разнообразие Алтая. И даже больше, чем всё – потому что только здесь (ну, ещё немного в Кемеровской области) живут алтайцы (77 тыс. жителей). И хотя в Республике их меньше, чем русских (36% против 52%), в глубинке ни на секунду не покидает ощущение, что это их земля.

Лишь в ХХ веке алтай-кижи (“люди Алтая”) консолидировались из россыпи небольших народов, заметно отличавшихся по языку и исторической судьбе. Северные алтайцы бассейна Бии, – кумандинцы, челканцы и тубалары, – по языку близкие к хакасам, в дорусские времена были данниками Джунгарии, а у нас именовались “черневые татары”.

Были и “белые калмыки”, или ойраты, равноправные подданные Джунгарии – это телеуты и теленгиты, или южные алтайцы, чей язык ближе к казахскому. Телеуты при этом живут севернее всех, в Кемеровской области, а наиболее многочисленные теленгиты – в бассейне Катуни. При Советах все эти народы объединялись как алтайцы, а по постсоветским переписям вроде и обособились, но по факту люди здесь считают себя кто алтайцами, кто частью “малых” народов на своё усмотрение. Первых больше всего среди теленгитов, которых я бы назвал “алтайцами по умолчанию”, а наиболее обособлены телеуты, попавшие даже в другой регион.

Все эти народы делились на небольшие племена “сёок” (“кость”) и до сих умудряются исповедовать не менее четырёх (!) разных религий, но их самосознание – общее. И едва ли не самая яркая его черта – доходящая до обожествления привязанность к родному Алтаю.

Тут можно вспомнить и то, что Алтай – прародина тюрок, кочевников, разошедшихся по свету между Мраморным, Жёлтым и Восточно-Сибирским морями. Ну а алтайцы – потомки тех, кто не захотел никуда уходить, этакие “исходные” тюрки.

Верный признак алтайских деревень – аилы. Деревянный юрты конусом или куполом, когда-то бывшие по сути дела курными избами ныне служат в основном летними кухнями. Нынешние алтайцы предпочитают жить в таких вот маленьких избушках, как на этом кадре левее аила. Сарай с травой на крыше на заднем плане мне запомнился особенностью Усть-Канского района, где был снят этот кадр.

Ещё на кадре выше обратите внимание на всадника и УАЗ – такие же неотъемлемые атрибуты алтайской глубинки. Добрая половина УАЗов здесь без номеров – ездят лишь в ближайшее село: ДПСников на Алтае мало и в каждом районе они работают по определённым дням. УАЗ алтаец предпочитает б/ушный, чтобы добить его на горных дорогах окончательно, а по словам местных русских – и к коню здесь отношение такое же. Ну а едут и всадник, и шофёр скорее всего на сенокосы – зимы тут слишком снежные, чтобы скотина могла сама добывать себе корм, поэтому вокруг сенокосов по осени крутится всё.

Во многих сёлах Алтая стоят деревянные церкви, новодельные, но как правило очень красивые:

А перевалы, родники, ущелья, перекрёстки буквально увешаны белыми лентами “джалама”. Для туристов вешать ленточки – просто забавная примета, а для алтайцев это вполне серьёзный религиозный атрибут. Шаманство и бурханизм здесь уживаются (хоть и с трудом) и ныне, но сходятся они в одном: поклонении природе с Духом Алтая во главе.

Отношения русских с алтайцами мне показались мягко говоря напряжёнными, даже больше того – сложилось впечатление, что между собой многие алтайцы нас ненавидят. Среди русских распространено представление об алтайцах как о вечно пьяных дикарях, а за пределами республики их регулярно принимают за гастрбайтеров: милиция мучает проверками, прохожие ругаются “понаехали!”. На самом деле алтайцы очень разные, и среди них есть как опустившаяся пьянь, так прослойка национальной интеллигенции – люди из той же глубинки, но культурные и очень хорошо знающие свой регион. Алтай для них – свой мирок, и в Республике даже развит внутренний туризм, когда какие-нибудь улаганцы едут посмотреть на Белуху, а уймонцы – на Кату-Ярык.

Древняя ось Республики Алтай – Катунь, в переводе с алтайского Госпожа, левый исток Оби, очень быстрая холодная река удивительного бирюзового цвета.

Через неё в 1930-80-х переброшено множество подвесных мостов, в наши дни ржавых и жутковатых, но исправно соединяющих берега:

Вторая “ось” Республики – это Чуйский тракт, он же трасса Р256 (или М56) Новосибирск-Ташанта длиной 968 километров. Название – от реки Чуя, вдоль которой тракт уходит выше слияния с Катунью. “Километр чуйского тракта” – базовая единица в системе координат Алтая.

Сама эта дорога зародилась в 18 веке как тропа паломников – но не православных, а буддийско-шаманских: когда Алтай вошёл в состав России, царские чиновники вдруг обнаружили, что периодически через границу ходит к святым местам в урочище Байхач процессия ойратов и монголов. Следом подсуетились купцы, и в приграничном урочище Кош-Агач в 1801 году возникла крупная ярмарка. На ней богател далёкий Бийск, но путь за белки и бомы весь 19-й век оставался только вьючным. Колёсную дорогу проложили в 1902 году, но в первую же весну она сошла вместе со снегом.

Второй раз Чуйский тракт начали строить в 1913 году, после изысканий Вячеслава Шишкова, но он был разрушен Гражданской войной. Восстановили Чуйский тракт уже под автомобильное движение в 1925-35 годах, а в 1941-43 годах по нему ходили монгольские караваны на помощь Советам, везли мясо и тёплую одежду из верблюжьей и ячьей шерсти. Нынешний облик тракт принял в 1960-х годах, когда его спрямили и благоустроили, но кажется только в 1980-х здесь появился асфальт.

На севере республики тракт проходит Семинский перевал (1709м) с затяжными спуском и подъёмом и перевал Чике-Таман (1269м) с хитрым узором серпантинов. При этом на тракте хорошее покрытие, не слишком большой трафик, мало населённых пунктов, много поворотов разной кривизны – в общем, Чуйский тракт считается “эталонной” дорогой, на которой периодически испытывают технику даже иностранные компании типа “Вольво”.
Вот показательное место – справа маленький участок старого тракта, внизу современный тракт…

…а вдали – Белый бом. Бомы – местное название отвесных скал над Чуей и Катунью. Раньше каждый бом являлся сложным перевалом, но в 1930-х годах сквозь них пробили прямые дороги. Другое специфически алтайское слово – “белки“, то есть ледяные вершины, показывающийся над тайгой ближе к середине Республики.

Ещё одна деталь алтайского быта – мараловодство. Марал, или благородный олень, бывает размером с лошадь, но как и у северного оленя, у него целебные панты и кровь, тёплая шкура и вкусное мясо. Оленеводство начиналось именно с маралов – ведь предки ненцев ушли в тундру отсюда. Марал – животное полудикое, но мигрирует не на сотни километров, а лишь вверх-вниз по горам. Сейчас на Алтае мароловодческий бум, и пантолечебницы – одна из популярных форм местного отдыха.

Республика Алтай представляет собой хитрую систему узких улиц (длинных долин), широких “площадей” котловин (здесь их называют степями) и “дворов” высоких плато, и у каждой – своё лицо. Первым встречает Северный Алтай – так условно можно назвать совокупность долин по притокам Катуни и Бии до границы республики на севере и Семинского перевала на юге. Природа Северного Алтая самая невзрачная – но и туризм самый массовый, и всяких гостиниц да кемпингов вдоль дороги из Горно-Алтайска в Чемал тут больше, чем жилых домов. Живут тут в основном русские, потомки староверов, но не кержаков (о них позже), а последующих волн переселения и ссылки 19 века.

И в общем Северный Алтай – какой-то никакой, буйством туризма запоминается больше, чем экзотикой.

Самое впечатляющее, что здесь есть – это Телецкое озеро, фактически часть Оби: вниз из него вытекает Бия, сверху впадает Чулышман. Оно и похоже на огромную реку, только глубина исчисляется сотнями метров. На таёжных берегах – гирлянды водопадов:

Телецкое озеро продолжает долина Чулышмана, входящая в Улаганский район. Здесь живут самые алтайские алтайцы, и что ты находишься в России, в одной стране с Петербургом или Пензой, забываешь в этих сёлах очень быстро.

Долина Чулышмана отличается фантастической красотой. И несмотря на бездорожье (единственную дорогу пробили в 1989 году три мужика на бульдозере, а раньше сюда и вовсе только вертолёт летал), и здесь конгломераты турбаз могут поспорить с сёлами и населением, и числом. На дне долины – степь, над ней почти отвесные километровые склоны, а наверху – тайга. Впрочем, именно наверху – большая часть Улаганского района.

Телецкое озеро и Улаганский тракт от Чуйского тракта слева (на востоке), а справа (на западе) между Семинским перевалом и Чике-Таманом уходит Усть-Коксинский тракт. Сначала он пересекает Усть-Канский район, во всём Горном Алтае пожалуй самый невзрачный по пейзажам, но для алтайцев занимающий особое место – здесь в 1904 году зародился бурханизм, да и сейчас живут известнейшие народные мудрецы.

За Усть-Канским районом лежит Усть-Коксинский район, ядро которого – Уймонская долина. Там с 18 века обосновались староверы-“каменщики” (то есть – горцы), искавшие здесь страну чистых сердцем людей Беловодье, а нашедшие длинную широкую плодородную котловину, позволившую им жить самодостаточно. Русские сёла стоят в основном на правом (южном) берегу Катуни, алтайские – у гор на северном берегу. Но что с первого взгляда отличает Уймон от других долин – это золотистые поля. О своём былом богатстве здешние русские теперь слагают легенды, да всему положила конец коллективизация. Настоящих староверов на Уймоне осталось мало, но былая основательность ощутима в его жителях и сейчас.

Ещё до коллективизации сюда успели наведаться Рерихи да наречь Белуху “Северным Кайласом”. Поэтому с середины ХХ века в Уймонскую долину потянулись сначала рерихианцы, потом сектанты, а дальше и вовсе городские сумасшедшие. Рерихинаство в Уймонской долине по числу адептов стало полноценной местной религией, а вообще тут около 20 сект и течений и конфессий от кришнаитов до анастасиевцев, от баптистов до безымянных неформальных общин, верующих как им нравится. Старожилы их недолюбливают, называя “рехнутыми” или “ёжками”, и старожилов сложно осуждать – за пару дней снующие по долине чудики успели даже нас доканать. Шары, терема, пирамиды – неотъемлемая часть пейзажа здешних сёл, и в каждом селе найдётся свой художник, поэт или философ, приехавший несколько лет назад издалека.

Уймонскую степь продолжает ещё несколько небольших долин (например Катандинская), а последнее село перед горами – Тюнгур. Если Чемал или Манжерок – популярные места отдыха, то глухой Тюнгур – главный плацдарм активного туризма: отсюда уходят в горы заваленные конским навозом Аккемская и Кучерлинская тропы, самые популярные пешие маршруты Алтая.

В конце которых сверкает Белуха, на местных языках Уч-Сумер (Трёхглавая) или Кадын-Бажы (можно перевести как “вершина Катуни”, а можно как Главная Госпожа) – высшая точка Алтая (4509м), священная гора язычников и рериховцев, портал в высокие миры:

Вернёмся к Чуйскому тракту и продолжим по нему путь на юг. За Акташем, куда выходит Улаганский тракт, пейзаж меняется – вместо тайги начинается степь с редкими лиственницами под самыми белками. Это Курайская степь, дно древнего озера, подпруженного спускавшимися с гор ледниками. Потом климат потеплел, ледники растаяли и озеро ушло, оставив гигантскую песчаную рябь на дне долины:

А за Курайской степью встречает Чуйская степь – одно из самых зрелищных и мрачных мест Алтая. Она совсем не похожа на благодатную Чуйскую долину Средней Азии – здесь вечная мерзлота, морозы до -60, и осадков менее 60мм в год – самое сухое место России. Тут даже скот зимой гоняют в горы, а летом вниз – в котловину стекает весь холодный воздух. Выше над долиной – плато Укок, “зона покоя” у схождения границ четврёх алтайских стран, где в древнем кургане была найдена мумия Укокской принцессы – ныне один из символов Республики Алтай. Туда я не добирался. Величественный пейзаж пустыни на фоне белков оставляет неизгладимое впечатление:

Посредине стоит Кош-Агач (10,9 тыс. жителей), крупнейший райцентр Алтая. Русские здесь представлены в основном пограничниками, а постоянное население примерно пополам алтайцы-теленгиты и казахи. Друг друга они явно недолюбливают, в 19 веке и вовсе воевали, но хозяином себя тут теперь ощущает именно казах. Кормит этот край, как встарь, приграничная торговля:

У придорожных могилок как правило три луча вверх. Возможно, это тамга одного из племён местных казахов, принадлежащих к Среднему жузу (найманы, уаки и кереи):

Чуйская котловина – это российкая часть того, что я бы назвал Заалтай: и природой, и населнием она куда ближе к Монгольскому, чем к Русскому Алтаю.

Здесь не держат свиней и не разводят маралов, но обычное дело двугорбые верблюды и косматые яки:

По обе стороны границы коршуны вместо ворон:

Но Монгольский Алтай, как и Казахский или Китайский – это совсем другая история.

Субъективный путеводитель