“Русских всегда недооценивали, а между тем они умеют хранить секреты не только от врагов, но и от друзей”, – с издёвкой сказал как-то Уинстон Леонард Спенсер Черчилль. Как будто Великобритания когда-то делилась своими секретами с союзниками!

К тому же Черчилль не скрывал своей ненависти к большевикам.

Поэтому его дифирамб отцу народов товарищу Сталину остался без восторгов со стороны последнего. Черчилль после встречи со Сталиным в 1942 году так охарактеризовал советского лидера в своей речи в британском парламенте 8 сентября 1942 года:

– Человек неисчерпаемо смелый, властный, прямой в действиях и даже грубый в высказывания. Однако он сохраняет чувство юмора, что весьма важно для всех людей и народов, и особенно для больших людей и великих народов. Сталин также произвёл на меня впечатление своей хладнокровной мудростью при полном отсутствии каких-либо иллюзий.

Сталин тут же доказал отсутствие иллюзий, порекомендовав не печатать в советских газетах велеречивые отзывы британского премьера:

– Восхваление это нужно Черчиллю, чтобы успокоить свою нечистую совесть и замаскировать своё враждебное отношение к СССР.

Сталина прежде всего интересовало открытие Второго фронта. Однако именно Великобритания всячески оттягивала начало военных событий, ссылаясь на войну в Африке. На встрече с Черчиллем и Рузвельтом Сталин неторопливо начал:

– Господа, мне довелось побеседовать с пленным немецким генералом. И вот он рассказал мне анекдот, послушайте: “У немецких танков три передачи вперёд и только одна задняя. А у английских всё наоборот: одна вперёд и три назад!”. Как думаете, что это означает?

Союзники на минуту стушевались. Потом Черчилль взял инициативу в свои руки и начал много и сбивчиво говорить, что Советам надо одуматься и пойти навстречу народам Западной Европы. Они, дескать, бесконечно набожны и не приемлют атеизма союзников.

Сталин уже нахмурился, но британец продолжал, уводя разговор от военной темы. Советскому руководству, неуловимо издевательским тоном продолжал Черчилль, пора задуматься об открытии католических приходов на территории СССР и – главное! Главное! Наладить отношения с Папой Римским!

Сталин был раздражён тем, куда неожиданно зашёл разговор, но не моргнул глазом. Он сумел вернуть тему в военное русло одной фразой, совершенно невозмутимой:

– Господин Черчилль, вы не напомните мне, сколько у Папы Римского дивизий?

Черчилль лишь усмехнулся, не выдав обиды. Союзничество кончилось уже весной 1946 года Фултонской речью, ставшей началом новой войны – холодной.