Посвящается Змеиногорцам и всем, кто любит ЗМЕИНОГОРСК Старый, Необычный, Исторически Богатый Город.

Ввод
Стоит Змеиногорск в распадке рудных гор,
Легенда старины в названии таится.
На утренней заре по дымке бросишь взор
И кажется: по склонам старых гор
Туман истории дымится и клубится.

Вот камень у пруда, вот штольни старой вход,
Вот барельеф из скал, нависших над карьером.
Привидится в момент столетий мерный ход –
Из зева старой шахты выйдет вот,
Тот самый рудознатец Федор, знатный делом.

Седая голова с отливом серебра,
А искорки из глаз, как золота частицы.
Натруженной рукой, стирая пот со лба.
Он спросит вдруг: – «Ну, как, насчет добра,
Что здесь нашел я, славно потрудившись?»

Пусть все не наяву, но в том и весь секрет,
И время говорить, конечно, не в новинку,
История велит – оставленный нам след
Хранить, принять же это, как завет
И поклониться рудознатцу, как в старинку.

Не мало лет рассвет менял закат,
за четверть века вот уже перевалило
И с дня с того, когда в горе открылся клад,
Ведь время не крутилось же назад,
Казалось бы, гора все чрево раздарила.

Но время разное творит и разный сказ –
Достались цепи от колодников музеям,
А новые копры над шахтами сейчас
Нам говорят, что не иссяк запас,
Живет Змеиногорск, легендами овеян.

1

Стоял полынный запах по округе
И ветер ковылем играл, шурша,
Когда отряды в шлемах и кольчугах
С алтайских гор спускались, не спеша.
Их дерзкий взор не тронут был испугом,
Решимостью наполнена душа.
Их путь на запад долог, многотруден
Лежал меж поймами Алея, Чарыша.
Не успевали зарасти бурьяном
Следы обрядов по большим курганам,
Лишь окоем восточный чуть бледнел,
Как новый вождь, подняв стрелков покорных,
Их вел по бремени дорог неторных,
Так скифский век по ковылям летел.
2
Стелился дым стоянок по низовьям,
Вода в ручьях лазурна и чиста,
Паслись стада богатые в предгорьях,
Зверья полно и рыбы пестрота.
Сходились племена, ломались копья,
Здесь оживленье было неспроста –
Задолго до того чудские копи
Наметили богатые места.
Здесь золото избыточно водилось.
В те времена оно уже ценилось,
Его имела племенная знать,
Чтоб было чем торговлю крепко править
И дань платить и украшенье справить,
Чтоб было, что в курганы закопать.
3
Еще горе Змеиной нет названья.
В лесной чащобе путь едва торен.
Пришельцы шли, не меря расстояний…
И полдень плыл, от солнца раскален.
Привал короток в час уже не ранний.
Когда в ручье холодном, как огнем,
Сверкнуло солнцем золото негранно,
Судьба тех мест решилась этим днем.
И тем потомков очень удивило,
Что мастеров достаточно нашлось –
Грифоны, змейки, бляхи, все пошло,
Все, что вождям иметь необходимо.
И золото с серебряным отливом
В изделиях до Греции дошло.
4
Джугарский хан, набеги совершая,
Владения имел в предгориях Алтая.
Стремясь на правый берег Иртыша,
Казахи кочевали, не спеша.
Окрест победным кличем оглашая,
Монголы шли, соперников не зная.
Обычаи и кровь свою смешав,
Для многих местность стала не чужа.
Дошла и весть до русского царя:
В Сибири есть богатая земля,
Где серебро и золото и медь
Добыть возможно, для того иметь
С джунгарским ханом мирный договор,
О чем и вел с ним Петр разговор.
5
Начало восемнадцатого века,
Сибири юг стал интересен всем.
Свободного тянуло человека
Богатство, глушь и радость перемен.
Раскольники, добытчики по рекам
Селились, не страшил их плен
Кочевников – казацкая опека
Спасала от набегов и измен.
И беглые встречались здесь не редко,
По тайникам, готовы на разбой,
Не очень разбирались, кто здесь свой.
Посыльные шли люди на разведку
с уральских гор, чтоб выведать, узнать,
Какое дело можно предпринять.
6
Демидовы посланцы, что с Урала,
Немало дней без отдыха в пути,
От Колывана-озера, с привала,
Недалеко осталось им идти.
На той горе, где чудь уже копала,
Им суждено, с усердием найти,
Что много лет таинственно скрывалось –
Богатство руд и славу впереди.
Хотя на сотню верст вокруг все сопки
Раскопаны на пробу и всерьез,
И все же здесь, на ней, природой соткан
Ковер из самый ярких рудных звезд.
Богатство есть, да только взять не смей,
В охране состоят здесь тыщи змей.
7
Гора богата, да велик и спрос –
Нужду по этой части Русь имела.
Добыть руду и плавить – не вопрос,
Смекнув, открыл Демидов это дело.
Ее Величеству был вскорости донос,
Что серебро приплавливает смело.
Подарком в Петербурге преподнес
Демидов, что припрятал неумело.
Обман лишь вскрылся, Беэра туда
Елизавета шлет, на рудники, сурово
Дает наказ – с комиссиею новой
Проверить все и в собственность отдать
В Ее Величества верховный кабинет.
На что об исполненьи был ответ.
8
Заложили Комисскую вначале,
Забором от джунгаров обнесли,
А плавку в Колывани начинали,
Счет серебру и злату повели.
Руды с годами шахты добавляли.
В округе ж нет к пригодности земли
Завод построить, чтобы все проплавить,
Конями в Барнаул руду везли.
Работные за малую оплату:
По рекрутству – до сотни полторы –
Пожизненно вгрызались в глубь горы;
Колодников и беглых – по этапу,
По ним приказ: на свет не выпускать;
Крестьян же всех к извозу приписать.
9
От года в год Змеевский рудник креп.
Казне свинца и серебра и меди
Возить все больше стали, и окрест
Все поселенья приписали плетью.
Извоз далекий, тяжкий труд в горе.
Урок, оброк, лишь солнышко засветит,
Неважно, что сегодня на дворе:
Кто в шахту шел, кто по извозу – в степи.
Закон был крут, по дьявольски хорош:
В пятнадцать лет уже работник гож,
А в шестьдесят тебя отпустят с миром,
Коль на извозе только состоишь,
На руднике и вовсе не до жиру,
Пожизненно ты в шахте просидишь.
10
Колодники – неволничее племя,
Не велено им видеть божий свет.
Позволено послушать, как завет
Прочтет священник, да к молитве время.
Свободы, зарождавшееся семя,
В рассказах пугачевцев, как привет,
Им, под землей сидевшим много лет,
От кандалов и холода немея.
На Бухтарму, за Камень, на свободу,
Где белые в горах несутся воды,
Им нестерпимо хочется попасть.
Но выход штольни стражники, угрюмо,
Стражат, посменно, в строгом карауле,
И в адском чреве суждено пропасть.
11
Казне алтайский кладезь был подспорьем,
Сеть приисков, заводов, рудников
Несметные богатства из предгорий
Качали алчно в кабинет царев.
Рудник Змеевский развивался споро,
Являясь зачинателем основ
Добычи руд, механики и вскоре
Стал первым в этом деле и отцом.
Здесь лучшие умы тех лет далеких,
В желании облегчить труд нелегкий
Закрепощенных приписных людей,
Машины строили и много их затей
Впервые применялись в горном деле
И были в большинстве изобретеньем.
12
Чиновный ряд военные названья
Имел, толковый горный офицер,
Чтоб полного достичь образованья,
В Змееве поработать бы хотел.
Механиков плеяда, по призванью,
Был каждый в разработках пионер,
Создали горный комплекс и по знаньям
Превосходили мировой пример.
Вода, для исполнения работы,
Применена и умно и хитро,
Механизировано шахтное нутро,
Чтоб с самых нижних разработок воды
Подать легко, как и руду, наверх,
Где был механизирован похверк.
13
Механики новатор Ползунов,
Создатель огненной машины новой,
Для навыка практических основ,
Он начинал, конечно же, в Змееве.
Шихмейстером, что низший из чинов,
По призмеевским подъездным просторам
Дорогу изыскал до Кабаново,
Чарышской пристани, с заданьем от верхов.
А в двадцать три всего-то лишь от роду,
Используя Змеевской речки воду,
Построил лесопильню с колесом,
Где исключил строительство плотины,
Хватало по каналу водной силы,
Что по округе делалось потом.
14
Козьма Фролов, известнейший механик,
Змеевский рудник переделал весь.
С Урала был направлен на Алтай он:
Шихмейстер – чин, годами – тридцать шесть.
За тридцать лет невиданные планы
Он воплотил в Змееве и избавил
Работный люд, в трудах, из кожи лезть,
За что ему была хвала и честь.
Талант от Бога был ему под силу,
Он Ползунова запускал машину,
Техническим решеньям нет числа.
Всем горным комплексом он правил на Алтае,
Змеевский опыт в рудниках внедряя
До Дня, покуда смерть не унесла.
15
Был результат стараниям Фролова:
Обогащенье руд – четыре в ряд
Похверка, установленных толково,
Каскадом Корболишенским стоят;
А в шахтном чреве, для работных ново,
С особым звуком, гулко говорят,
Колеса наливные, от напора
Змеевских вод и штангами скрипят;
Наверх, бадьи с рудой стремятся ходко;
Бурлит в насосах нижняя вода.
Не видел механизмов никогда
Подземный люд и только лишь проходка
Там оставалась полностью ручной,
Но был, пока что замысел такой.
16
Фролова сын, что названый Петром,
Последовал отцовскою дорогой.
Он быстро обучился и потом
В делах больших стал верною подмогой.
Змеевский рудник был ему знаком,
С шести годов участвуя во многом,
Постигнув смысл, заложенный отцом,
Построил здесь железную дорогу.
Он честно и достойно прожил жизнь,
Успешно правил всеми рудниками,
Его стараньем и его руками
открыт музей с моделями машин.
Бесценны исторически места,
Где жизнь прошла и сына и отца.
17
В Змеевском поселении просторном
Вся жизнь работных связана с горой,
Сто тридцать лет, которая, покорно,
Платила дань богатою рудой.
Завод плавильный тут же был построен,
Работал Корболишенской водой.
Здесь разный люд, в чинах и без которых,
Работой крепко связан и судьбой.
Торговые дома и ладны и богаты,
Преображенья Спас гудит набатом,
Шумит толпа при найме на извоз,
Скрипя, колоса в шахте закрутились,
К заводу вагонетки покатились.
Таков был каждым днем Змеиногорск.
18
Наукам горным был всегда почет,
По той причине и музей открыли.
А тех, кто к знаньям рвенье проявили,
Учили тут же за казенный счет.
Бывали здесь ученые светила,
Не раз, не два, а чуть не каждый год
И много, что к науке находили,
О чем хвалебный делали отчет.
Еще ста лет не минуло со дней,
Когда Змеевская открылась кладовая,
По Чарышу, Алею, Бухтарме
Немало рудников пооткрывалось.
Стал округом, в предгориях Алтай,
С названием – Змеиногорский край.
19
В очередной российский перелом
Прошла отмена крепостного права,
Ударив в корень феодальных нравов,
Иметь все блага не своим трудом.
Тогда в Змеевском руднике в отвалах
Руда еще имелась и не мало,
Но все же он закрылся и потом,
Лишь вспоминалось только о былом.
О тысячах пудов руды отменной,
Порядках жестких и почти военных,
Изобретеньях, претворенных в жизнь.
Года ж идут, и так невосполнимо
Скудеет историческая нива
Змеиногорской рудничной земли.
20
Двадцатому столетию исход.
Змеиногорск – глубинка для России.
Ландшафт рудничный поменял картину –
Горы змеиной вынуто нутро.
И камни те, что потом оросили
Работные, копая горный ход,
Теперь наруже и который год,
Под солнцем и дождем теряют силу.
Расцветка руд по охристой породе
Заложена, как летопись, в природе,
Блестит свинцом и медью зеленит.
В столетиях та летопись читалась,
Но никому пока не открывалась
Суть тайны под геральдикой Змеи.
21
Приди к горе, Змеиногорский житель,
Сквозь толщу лет попробуй бросить взгляд
На место, где неведомый хранитель
Оберегал до времени свой клад.
Быть может, посчастливится увидеть:
Под скифским знаменем кочующий отряд,
Чудских копателей убогую обитель,
Забора крепостного свежий ряд,
У штолен шахт скопление работных,
Механиков в строительных заботах,
Обоз, змеей на Барнаульский тракт.
То не иллюзия, то прошлого картины.
Другой же нет для памяти святыни
О той земле, что так была щедра.
Б. Есипов
июнь – август 1998 г.